В речи инженера прозвучала стальная нотка и Андрей вопросительно поднял глаза.
– Ты когда на остров к нам зимой прибыл – море было ещё свободным ото льда. И мне ты сказал, что прошёл по броду тайному, который никто не знает. Так вот, теперь я тебя спрашиваю – что это за брод? Показать его сможешь?
Андрей напряжённо размышлял. Он ещё тогда, зимой ожидал этого разговора. Но, либо Корчмин, занятый подготовкой к закладке фундамента позабыл об этом, либо желал сперва присмотреться к новичку. Андрей решил ограничиться полуправдой.
– Я только лишь слышал про брод. Старый рыбак на побережье упомянул, что из Питербурха до острова Котлин, коли знать где и как, пешком дойти можно. Там по косе надо идти сначала, потом долго будет мелководье, аж почти до самого острова…
– От какого места, где? – Корчмин наклонился вперёд, глаза его азартно блестели.
– Я не шёл этим путём! Не добрался тогда до самого Питербурха. А когда с вами говорил, видать, был в лихорадке уже – сам едва помню, что болтал…
Как раз это было правдой, но Андрей чувствовал, что щёки его горят. Хорошо ещё, дело шло к вечеру, огней в домике пока не зажигали, а за крошечным окошком стояли сумерки.
– Да, было такое, – задумчиво пробурчал Корчмин. – А сюда-то как же ты добрался?
Делать нечего, теперь уж придётся лгать. Сказать правду – всё равно никто не поверит.
– На лодке рыбацкой, – тихо произнёс Андрей. – Её у берега о камни разбило, я и очутился в воде, хорошо сам не утоп.
* * *
Когда Корчмин, наконец, отпустил его, идти спать совершенно не хотелось. Андрей пока не привык к этим удивительным вечерам, которые после тёмной зимы смотрелись как ранние, ещё светлые сумерки. Ему говорили, что в мае-июне в этих краях ночи и вовсе не бывает. Удивительное место!
Он попытался представить, как будет выглядеть таинственный новый город, что поднимет свои стены здесь, среди болот и лесов, под хмурым серым небом с мучительной зимою и странной призрачно-светлой весной… Подумалось, что ничего ему не хочется так сильно, как увидеть этот город своими глазами уже законченный, похорошевший, настоящий.
Только вот когда это будет возможно? Лет через сто, двести? Андрей даже засмеялся своим наивным мыслям.
Небо сделалось темнее, однако настоящая ночь всё не приходила, и сон не шёл. Холода отступили, сидеть на берегу под ветерком было приятно, лишь бы никому не пришло в голову нарушать его уединение и расспрашивать.
Поверил ли Корчмин в его рассказ? Андрей в сотый раз пытался припомнить поточнее, что именно говорил старый рыбак, упоминая о броде, но то ли из-за тогдашнего утомления, то ли из-за чего другого – всё расплывалось, как в тумане. Корчмин сказал, что этот чёртов брод придётся искать: если знает о нём кто-то на берегу, то и для дурного дела сможет воспользоваться, а то и вовсе на остров втихаря напасть.
