По спине поползли мурашки; Андрюс едва удержался, чтобы не вскочить и не кинуться вон. «Тихо! – приказал он себе. – Рагозин и не подозревает, что человек, обокравший его, здесь, рядом! Ещё есть шанс спокойно уйти».
Андрюс старался глубоко и мерно дышать, чтобы казаться спящим; впрочем, Рагозин-старший не обращал на него никакого внимания. Они с товарищем ужинали, обсуждали предстоящие дела. Из разговора Андрюс понял, что мастерскую в Смоленске Рагозин выгодно продал, а теперь, взяв с собою лучшего подмастерья, направлялся в новый город Питербурх, работать на отделке жилища какого-то важного человека… При этом в беседе ни словом не упоминался сын мастера, Никита Рагозин, точно того и на свете не было.
Следовало теперь решить, что делать. И с чего это он уверился, что в Питербурхе никого знакомых не встретит? Вон, даже дойти туда пока не успел, а уже земляки появляются! Может, вскоре и Никита приедет туда, к отцу?
Андрюс в который раз проклял свою житейскую неопытность, что так мешала ему сейчас. Письмо деда он сжёг, но помнил его от первого до последнего слова. И то, что Рагозин-старший тоже имел на него, Андрюса, немалый зуб, было неоспоримо. Вероятно, Никитка попался-таки на горячем с продаваемыми тайком вещицами и с перепугу свалил всё на Андрюса, который именно тогда и исчез из Смоленска. Куда уж лучше! Права оказалась сестрица Ядвига.
Мало-помалу разговоры в харчевне стихали, вместо них раздавался храп. Андрюс терпеливо дожидался, пока и Рагозин со своим спутником уснут; но те всё не могли угомониться: делились мыслями о дороге, городе, который им вскоре предстояло увидеть. Затем Степан Никитич потребовал ещё по чарке, потом ещё…
Андрюс лежал, кутаясь в шерстяной плащ и уткнувшись носом в шапку. Он знал, что соседи по лавке его не замечают, и всё же, если он вскочит прямо сейчас, они наверняка обратят внимание.
Собеседник Рагозина вскоре захрапел, однако Степан Никитич на покой не собирался. Он велел хозяину принести очередную чарку и новую свечу, сам же с трудом поднялся и, пошатываясь, вывалился из харчевни. Андрюс надвинул шапку на глаза и скользнул за ним, зная, что человек, справляющий нужду, вряд ли станет пристально смотреть по сторонам и искать знакомые лица. Главное, уйти отсюда до свету.
В сенях он прислушался – было тихо – осторожно вышел на крыльцо и… Почти задел плечом Рагозина-старшего. Тот стоял, держась за шаткие перильца. Андрюс едва не вскрикнул от неожиданности, поспешно отступил, благодаря Бога, что ночь безлунная и что сам он хорошо видит в темноте.
