* * *
Ведьму он нашёл неподалёку от их с Гинтаре домика. Она взглянула на него не без страха и что-то зашептала на непонятном языке. Андрюс покачал головой, уселся на землю и сложил руки на коленях.
– Не бойся, не трону, – ровно произнёс он. – Не в обиде я на тебя. Скажи-ка лучше, твоя дочь ведь не просто так белым цветком меня одурманивала?
В глазах Агне отразился истинный ужас; она попятилась, выставила ладони перед собой.
– Не губи… – послышался свистящий шёпот. – Пощади нас, Андрюс!
– Ничего я вам худого не сделаю! – с досадой ответил он. – И Гинтаре нечего меня бояться. Только я хочу правду знать. Мать моя говорила, ты тоже этим цветком колдовала над ней?..
– Всё расскажу, – забормотала Агне. – Я хотела дочери моей власть над тобою дать, чтобы не вышло, что ты сильней её, вот и рассказала ей про цветок, которым ещё в материнском чреве тебя приваживала. Ты не думай, твоей мамке оно на пользу было – она от меня выходила, точно девка юная, на крыльях летела…
– Знаю. А Гинтаре-то это зачем понадобилось? У нас ведь с нею всё ладилось.
– Ладилось, да не совсем, – Агне скривила губы. – Гинтаре тебя удержать хотела. Люб ты ей, Андрюс! И она ведь понимала, что тебя обратно, к людям тянет, что поживёшь-поживёшь с нею – и уйдёшь назад, в ваш человеческий мир, только тебя она и видела! А она хотела, чтобы ты дышал только ею, никогда ни родных, ни жизнь прошлую не вспоминал.
Андрюс безучастно смотрел мимо Агне – на плотный, яркий ковёр зелени, усыпанный кроваво-красной земляникой. В нём поднималась тяжёлая обида. Вот, значит, как… И ведь почти получилось у дива лесного! Сколько уж он живёт здесь, а семья его, работа, все мечты – забылись, затонули, будто в тумане. И если бы не сжёг он нечаянно янтарные четки – и дальше бы так было.
– Что же, она хотела, чтобы как кутёнок безмозглый, у ног её ластился? На что ей такая любовь, которая под дурманом только и живёт? – горько спросил он вслух у себя самого.
Агне опасливо взглянула на него.
– Теперь-то что делать думаешь?
– Не знаю. Дождусь Гинтаре, а там… Не знаю…
Он стремительно встал – так, что ведьма испуганно вздрогнула. Но Андрюс на неё даже не посмотрел. Тяжело оказалось принять коварство Гинтаре, дива лесного! Если бы только Агне-ведьма выдумала всё это, чтобы их разлучить! Но он прекрасно понимал, что это пустое утешение.
* * *
Гинтаре появилась не скоро – точно почувствовала что – пришла она с опущенной головой, бледная, печальная. Уж на что Андрюс собирался сурово её встретить, но как увидел, сразу нахлынула и жалость, и желание простить.
