– Товарищ Кизякин, мы, наконец, разыскали Александра Сергеевича…
Пышные усы Кизякина конскими хвостами нависали над письменным столом.
Он мало изменился, – разве крахмальный воротничок, заменивший ситцевую косоворотку и заставлявший держать голову неестественно прямо, разве отличный клетчатый костюм, невольно ассоциирующийся с чемоданом и билетной кассой говорили о том, что секретарь ячейки завода «Красный Путь», безжалостно обыгрывавший в шашки любого слесаря и любого фрезеровщика, уже не играет ни в шашки, ни в городки, ни в «носы».
– А, это ты, – небрежно сказал Кизякин, словно он расстался о Локшиным только вчера. – Ну, ладно, посиди, я тебя чаем угощу.
Кизякин приподнялся. Эбонитовая трубка телефона подхватила его небрежную фразу:
– Вахрамеева, чаю!
В дверях показался большой поднос, затем стоптанные подшитые валенки и, наконец, уже сама Вахрамеева. Она сразу же узнала в неурочном посетителе Локшина и хотя лицо ее не выразило ни радости ни смущения, огромный поднос внезапно замер в ее руках. Она как-будто раздумывала, кому первому предложить чаю – неуверенным движением поднос обратился к Кизякину, потом, описав дугу, застыл перед Локшиным и, наконец, снова описав дугу, остановился перед Кизякиным.
Кизякин снял с подноса стакан покрепче и поставил его перед Локшиным.
– Ты пей, а я пока делами займусь. Управлюсь – перетолкуем.
– Напрасно я пришел сюда, – подумал Локшин и, пока Кизякин возился с бумагами, так и не допив стакана, незаметно вышел из кабинета.
– Товарищ Клаас. Говорит Локшин. Мне нужно вас видеть по весьма срочному делу.
– Я могу вас принять сейчас.
Глава десятая
Партия «блиц»
Следователь принял Локшина как старого знакомого. Он расспрашивал о комитете, удивился, узнав, что Локшин два года туда не заходил, вспомнил почему-то о Винклере.
– Вы его давно не видали? И теперь не встречаетесь?
– Видел на открытии станции…
– А как вы думаете, действительно опыты Винклера могут удастся. Фантастика – а подумаешь… Нет, на самом деле?
– Я всегда очень ценил его способности. Винклер – незаурядный человек.
Но и дружеский тон, и вопроси, которые принято задавать только очень хорошо знакомым людям, не могли обмануть Локшина. Он сразу же насторожился, вспомнил прежние свои визиты к следователю.
– Я сделал неожиданное и очень важное открытие, – прервал он следователя. И, не ожидая вопросов, положил на стол конверт с запиской Ольги.
Следователь повертел в руках конверт, прочел записку, осмотрел ее на свет и спросил:
