Но в ее глазах бушевала буря. Тонкие морщинки были у ее глаз, линии трудностей, страданий и усталости, навеки отметившие ее кожу. Маленький шрам пересекал ее левую бровь от камней, что бросали в нее дети. Она строго сжимала губы, выглядела как женщина, идущая в бой. Она гадала, как часто так зло выглядела.
Лапы прошли к ней и замерли.
— Что думаешь?
— Она не такая, как я ожидала.
— То есть ты не такая, как ты ожидала.
— Да, — Айслинг подняла ладонь и коснулась щеки, сверяясь, видела ли себя в зеркале. — Я не ожидала, что выгляжу так…
Лоркан прыгнул и опустил лапу на ее ладонь.
— Ты всегда была красивой, Айслинг, как бы ни выглядело твое лицо.
Она коснулась пальцем губы еще раз и подула.
— Давай спать.
— Ты в порядке?
Она тихо покачала головой и опустилась у камина.
Ее лицо. Таким оно было теперь, и она не знала, что чувствовала насчет этого. Она была красивой, да. Но она не ожидала, что будет так похожа на свою семью.
Айслинг видела их лишь раз после того, как они отказались от нее. Издалека. Они с Дикой Охотой искали в окрестностях таких, как она. Но не пришли за ней.
У нее был упрямый лоб отца. Она помнила, как он уводил охоту от ее хижины. Полные губы ее матери, сильная челюсть ее брата, поразительный взгляд ее сестры смешались на лице, которое она с болью узнала. Она выглядела совсем как ее сестра.
Лоркан свернулся рядом с ней. Он пару раз поднимал голову, но вздохнул и опустил лапу на ее ладонь еще раз.
— Спи, ведьмочка. Это уже сделано.
Точно.
Пытаясь скрыть дрожь, она легла на ковер с Лорканом у груди, говоря себе не бояться. Она сделала этот выбор, зная, что не сможет вернуться.
Она все еще была дикой, женщиной с сердцем волчицы и лицом, что могло разорвать города. Теперь все об этом знали.
8
ТАНЕЦ КОСТЕЙ
Служанка накручивала волосы Айслинг на раскаленную кочергу, которую постоянно совала в огонь. Она кривилась, когда та тянула, и кусала губу, чтобы молчать. Споры с ними были тщетными. И не важно, что ее волосы и без того вились. Они настаивали, что они завивались не в ту сторону.
Как такое было возможно?
Она тихо заскулила, когда за волосы дернули сильнее. Они не давали ей сдвигаться со стула.
Айслинг все утро ходила как по иголкам. Она переживала, что служанки могли видеть ее лицо. Как они отреагируют? Посчитают ее красивой? Поймут, кто ее семья? Или выбросят ее, потому что она явно из Благих?
Но женщины, что пришли в комнату, не знали, что проклятие было снято. У них не было глаз.
