— Что сделал?
— Отвлек меня, чтобы я не знала, когда ты меня дотронешься. Ты не видишь мое лицо. Ай. Кто учил тебя исцелять? Ты трогаешь не мягко, а неприятнее всего, что я испытывала.
— Мягко? Что во мне намекает, что я буду мягким? — он гладил ладонью от ее голени до стопы. Волдыри сдувались, таяли на коже от его прикосновения. Она была красной, но жгло уже меньше.
— Исцеление означает, что ощущаешь себя лучше, а не еще хуже.
— Тебе лучше? — он приподнял темную бровь и изумленно посмотрел на нее. — Или хуже?
Она поджала губы.
— Я не собираюсь отвечать на это.
— Ах. Твое молчание говорит громче слов.
Айслинг скрестила руки и смотрела на его работу. Она не спорила, он был умелым. Волдыри таяли, боль была почти терпимой, и она была уверена, что он почти не тратил на это силы.
Он смотрел на окружающий лес пристально, от такого взгляда ее сердце грохотало. Если в лесу была опасность, он вряд ли станет защищать их. Он мог бросить ее, если возникнет беда, и даже не будет сожалеть. Она подумала бы, что он затерялся в своих мыслях, если бы глаз ворона не двигался постоянно в глазнице.
— Так что это? — выпалила она, нарушая молчание.
— Что?
— Твой глаз. Необычно видеть такого фейри.
Она поняла, как грубо звучала, когда его ладони сжали ее лодыжки. Она тихо заскулила, и он ослабил хватку.
— Это необычно, да.
— Объяснишь?
Он покачал головой, двигал теплыми ладонями по ее ногам. Она затаила дыхание, когда он добрался до ее колен. Жаркий взгляд как-то встретился с ее, и Айслинг затерялась в его глазах.
Листья развернулись в ярких лучах солнца. Изумруды сияли в короне короля. Море травы покачивалось от ветра, который она не ощущала. Вся природа была в глубинах его взгляда.
Когда его пальцы подвинулись к коже под коленом, тепло расцвело там. Его прикосновение стало нежнее. Неблагой пытался быть мягче с ее ранами? Еще одна странность, которую она не могла понять.
Ее мысли рассеялись, когда он снова стал гладить ее ноги. Когда последний раз кто-то так ее касался? Она не помнила. Дети были вежливыми, касались ее рук, когда она позволяла. Но не так.
Легкие прикосновения отвлекли ее, она могла сосредоточиться только на нежных пальцах, прогоняющих боль. Он хотел помочь ей, даже если хотел что-то взамен.
— Дыши, — сказал он, смеясь.
Айслинг оторвала взгляд от его ладоней на своих ногах и увидела смех в его глазах. Она попыталась выбраться из его теплой хватки, но он сжал крепче.
— Я еще не закончил, ведьма. Не отвлекайся на мое очарование.
