Внезапно Холл, как бы чего-то испугавшись, замолчал и смущенно посмотрел на Фрэнка, который давно уже кончил писать и внимательно слушал его. И тут он ощутил радость, ведь прежде его друг редко удостаивал его таким сердечным взглядом.
- Значит, теперь мир больше не кажется тебе пустым и неинтересным, не правда ли? - спросил Фрэнк с едва заметной улыбкой.
Глаза Холла расширились.
- Верно, Фрэнк, на меня это нашло совершенно неожиданно и с небывалой силой. Поначалу я сопротивлялся - я не хотел, чтобы земные чувства возобладали во мне, но желал остаться свободным в своем небесном призвании. Однако в последнее время у меня появились сомнения, действительно ли подобные мысли от Бога и не происходят ли они от извращенной набожности. Ведь мне чудится, как будто Сам Бог ведет меня по этому пути и одаряет чем-то бесконечно ценным, что в свою очередь не столько удаляет меня от Него, сколько наоборот - приближает, что только и будет для меня поддержкой.
- Ты любишь Кивати, - сказал торжествуя Фрэнк. -Я уже давно это заметил.
Холл, захваченный врасплох, только кивнул головой.
- Ну что ж, с таким выбором, Холл, тебя можно лишь поздравить, - настойчиво продолжал Фрэнк. -Кивати действительно станет тебе опорой в жизни, уж я-то это знаю. И как тебе могло прийти в голову, что, мол, любовь - это что-то дурное, излишне крепко привязывающее нас к земному, когда Сам Бог, говоря о Своем отношении к нам, употребляет именно это слово! Нет, ты только представь себе, как, должно быть, прекрасно, когда вы сможете вместе следовать по пути нашего Господа. Это точно так же, как и у нас здесь, в прерии: вдвоем трудности преодолеваются легче, чем в одиночку.
Холл счастливо улыбался.
- Ты думаешь, Фрэнк, что она... О, как я боюсь, ведь я - метис...
- Оставь подобные идиотские мысли! Ты ее брат во Христе, сам же признался, что в этом нет никакой разницы. Может, мне передать ей привет от твоего имени, или ты сам ей напишешь?
- Нет, - ответил Холл, снова обретя свой обычный тон, - необходимо подождать, пока мы вернемся назад. Необходимо кое-что обсудить с Морисом.
Казалось, его душит узкое пространство палатки. Юноша вновь взялся за письмо, а рядом слышались тихие шаги Холла...
„ Мой дорогой Фрэнк!
Вот уже год, как ваша Мелисса далеко от родных мест, а там, кажется, все идет своим чередом без нее. Я, между тем, неплохо здесь обжилась и быстро познакомилась со многим из того, что только есть на свете интересного в больших городах. А ты еще вспоминаешь о великолепии света вечерних фонарей, о жизни, суете на широких улицах? Или об этой летней музыке по вечерам, когда в парках вывешиваются разноцветные лампочки и повсюду снуют радостные, празднично одетые люди? Или об оживленной толкотне, что царит на шумных торговых площадях с их тысячами лавок и магазинов? Однако я не забыла песен нашего дикого края, с их простыми дикими мелодиями, которые еще более величественны и трогательны, ах, они намного прекраснее, чем все, что мне приходится слышать и видеть здесь. Здесь, в этом людском столпотворении, мне подчас кажется непостижимым то, что там, на родине, сотни миль вокруг нет никого, кроме нас и группы индейцев. В последнее время я стала предпринимать далекие вылазки в окресности. И мне забавно наблюдать за городскими жителями, пытающимися подражать нашей простой, естественной жизни вне цивилизации. Кемпинг - сейчас последний крик моды. Но все же есть некоторое различие между такими, кто не может сидеть ни минуты спокойно, и теми, кто еще в состоянии внимать первозданным песням. Из всех людей, с которыми я здесь познакомилась, я знаю только одного человека, который способен искренно и внимательно слушать. А ведь это очень богатый, влиятельный господин, знакомством с которым может гордиться сам мистер Форстер. Все бегают за ним пытаясь познакомиться, а мне иногда кажется, что это порой доходит почти до неприличия. Я так не могу, мне это противно. Однако я всякий раз чувствую себя неловко, когда резко обхожусь с ним, ведь он в общем-то достаточно любезен, щедр и добропорядочен. Мистер Форстер говорит, что он жертвует тысячи на благотворительные цели. Но, что собственно мне и тебе до этого щедрого господина? Ведь скоро все это я оставлю и снова буду с вами. Ты чувствуешь Фрэнк, как я тоскую без вас, моих любимых-любимых, ах, мне хочется написать тысячу раз: тоскую по любимому отцу, по тебе и всем остальным! А с тех пор, как только я узнала о малышке Кивати и Холле, я жду не дождусь, когда же снова смогу вырваться отсюда. Как мы все вместе будем радоваться этой малышке! Ты ведь знаешь, как миловидны маленькие смуглые дети в резервациях? Все же я заставлю себя прилежно учиться и ничего не пропускать, чтобы деньги затраченные отцом на мое пребывание здесь не оказались напрасно истраченными. Как я была рада, узнав, что вы хотите забрать меня в Эдмонтон! Что это будет за встреча! Я с таким восторгом жду возвращения на свою родину, в наш скромный, уютный дом, ко всем моим дорогим знакомым и к моему одиночеству, когда больше чувствуешь себя свободной, чем в этом человеческом муравейнике! Скоро мы оба вновь понесемся на наших лыжах по заснеженным склонам, ощущая спиной напор лесного ветра. Я еще не теряю надежды успеть получить от тебя письмо. Ну, всего хорошего! До свидания.
