Эти слова были произнесены абсолютно спокойно, без издёвки, даже с некоторым сожалением.
— Ну да, — разозлился юноша, — я не целовался, и женщины у меня нет, зато я отправляюсь мстить, а ты пьянствуй здесь!
— Не хорошо, получается,— пробормотал Санчо, хочешь, я тебе помогу?
— Тогда поехали вместе.
— Нет, я подыщу тебе женщину, которая согласится побыть с тобой без денег лишь за то, что ты собираешься отомстить помещику.
— Спасибо, брат, думаю, это лишнее.
— Какой же ты всё-таки глупый!
— Не глупее тебя.
— Жаль мне тебя, Хуан Гонсало.
— Ты так говоришь, брат, словно я уже мертвец.
— А это и не далеко от правды. Долго прятаться ты не сможешь, каждый в Санта-Риберре знает, куда ты отправился, больше дона Родриго убивать некому.
— Ну и что, — воскликнул юноша, — я должен отомстить и сделаю это.
— Подумай всё-таки о женщине.
— Нет, спасибо, такая любовь не по мне.
— Ну, как хочешь, а у меня на примете была хорошая вдовушка, — прошептал Санчо, пожимая руку своему брату. — Давай обнимемся напоследок.
Мануэль, стоявший всё это время рядом, подошёл к своим братьям и они все трое обнялись.
— Смотри, передумаешь, — сказал Санчо, — возвращайся, никто не будет над тобой смеяться. Ты же видишь, над нами никто не подтрунивает. А захочешь — приезжай, я познакомлю тебя с этой вдовушкой, её зовут донна Мария.
— Да нет, брат, спасибо тебе, я уж как-нибудь устрою свою судьбу сам.
— Поезжай.
Братья ещё раз обнялись, Хуан Гонсало сел на своего верного Ико и, придерживая одной рукой ружьё, чтобы то не очень моталось из стороны в сторону, двинулся прочь из Санта-Риберры.
Тревожно было на душе у молодого человека, да и не мудрено. Ведь он отправляется впервые в своей жизни убивать человека, пусть это был и помещик, виновный в смерти его отца. А слова брата о том, что он никогда в жизни ещё не имел женщин и даже не целовался, задели его самолюбие.
Но вскоре Хуан Гонсало сумел убедить себя, что это не так уж и важно. В конце концов, он всё равно станет героем и о нём сложат легенды. Каждая девушка в Санта-Риберре будет клясть себя за то, что она не поцеловалась с Хуаном Гонсало ещё до того, как он стал знаменитым.
«Только вот одно — не повредит ли мне то, что Сальвадор всем рассказал о том, куда я направляюсь и о том, что собираюсь делать?»
Такие мысли мучили юношу, когда он трясся на своём ослике по каменистой горной дороге, направляясь к имению дона Суэро. Он ещё никогда в жизни не видел этого помещика, не знал его родных, даже не бывал в тех краях. Работа в поле отнимала всё свободное время Хуана Гонсало, и ему некогда было интересоваться окрестностями, да заглядываться на проезжающих. Лишь однажды, в миндальной роще, он подсмотрел картинку из чужой жизни, которая теперь то и дело вставала у него перед глазами. Но он гнал её от себя прочь.
