«Я идальго Лунный Свет» — повторял сам себе Хуан Гонсало, подъезжая к Санта-Риберре.
Он собирался появиться в селении незамеченным, но лишь только ослик ступил на площадь, как тут же, к юноше выбежали люди. Из всех трёх таверн, располагавшихся на площади, вывалили посетители.
— О, идальго Лунный Свет! — радостно восклицали они. — Ты убьёшь дона Родриго! И поделом ему! Сколько мы будем терпеть, он забрал твою землю, завтра заберёт нашу! Это он убил твоего отца!
Юноша в недоумении озирался. Откуда им известно его тайное прозвище? Откуда они знают, куда он собрался и что собирается совершить?
Хуан Гонсало слез с ослика и тут к нему подошли братья.
— Всё-таки ты молодец, — сказал Мануэль, — конечно, глупо, но оставить обиду без отмщения нельзя.
— Ты молодец, — пожал ему руку Санчо, — ты настоящий идальго Лунный Свет.
— Но, братья, откуда вы знаете?
Те заулыбались и переглянулись.
— Нам всё известно.
И тут взгляд юноши упал на старого Сальвадора, стоявшего в двери таверны.
Тот с сожалением развёл руками:
— Извини, Хуан Гонсало, новость была слишком хорошей, чтобы я не поделился ею с друзьями. Так что я рассказал всем, кто ты и куда направляешься.
— Смерть дону Родриго! — выкрикнул какой-то пьяница, выглядывая из-за плеча Сальвадора.
— А ну, уймись, а то скажу, что ты похвалялся его убить.
— Ладно, — недовольно пробурчал пьяница, — я только хотел сделать как лучше.
— Отправляйся в путь, Хуан Гонсало, и пусть не дрогнет твоя рука, пусть пуля войдёт в голову помещику и уложит его наповал.
Санчо хлопнул себя ладонью по лбу, как будто забыл нечто важное.
— Эй, брат, подожди, — обратился он к Хуану Гонсало, который уже собирался сесть на ослика.
— Чего тебе, Санчо? Ведь мы уже попрощались.
— Я думаю вот о чём… — Санчо замялся, не решаясь сказать.
— Наверное, ты хочешь сказать мне, что готов очутиться на моём месте?
— Нет, но я хочу, спросить у тебя, Хуан Гонсало: была ли в жизни у тебя женщина?
Юноша смутился и пробормотал что-то невнятное.
— Была… не была…
— Значит, не было, — грустно сказал Санчо.
— И что из этого следует?
— Ну как же, мой брат отправляется мстить, возможно, его схватят и казнят, а у него не было ещё ни одной женщины. Но ты хотя бы целовался? — с надеждой спросил Санчо.
Юноша рассмеялся.
— Целоваться мне приходилось.
— А ну, посмотри мне в глаза, — сказал Санчо.
Хуан Гонсало, стараясь не моргать, заглянул в глаза брату.
— Ну и что?
— А то, что ты снова врёшь, ты даже не целовался в жизни.
