— Мне не нужно новое платье, — в десятый, а то и в двадцатый раз попыталась отвертеться я от утомительной примерки. Как будто мне было мало этого в моем мире! — У меня есть свое прекрасное свадебное платье. Легкое и удобное! Кстати, где оно? — подозрительно оглядываясь по сторонам, спросила я швею, которая представилась мне Эфрой.
— Эти обноски?! Они не подходят для церемонии, госпожа, — так искренне возмутилась швея, что из ее рук даже выпала игла с нитью.
Я сжала губы. Назвать мое прекрасное платье обносками?
— Это липовая церемония, вы же понимаете? Я могу стоять там хоть голой! Какая разница!
— Эльдирр сказал, что все должно выглядеть так, словно это самая настоящая церемония. Потерпите, осталось немного. Матушка нашего эльдирра была чуть полнее, когда шла под венец в этом самом платье.
— Уверена, я даже двигаться в этой броне не смогу, — в пику Эфре мстительно сказала я.
«Это тебе за обноски!»
Швея лишь фыркнула в ответ, словно шпагой противника, пронзая иглой ткань.
— Даже у леди Алисии вряд ли будет такой богатый подвенечный наряд, — ободряюще прошептала молоденькая служанка. — Хорошо, что она не видит, то-то бы ее зависть разобрала. Она напрочь отказалась надевать это платье, хотя это древняя традиция. Ее служанка как-то шепнула, что леди Алисия уже сшила себе платье, расшитое таким количеством драгоценных камней, что теперь с трудом в нем шагает, — продолжала охотно делиться сплетнями девушка.
— А ну замолчи! — шикнула на нее Эфра. — Леди Алисия станет нашей госпожой, если ты забыла.
— Пусти драконицу в сокровищницу, — подняла глаза к потолку служанка, а остальные тихонько фыркнули.
— Ну вот и все, — перекусывая нить, удовлетворенно произнесла Эфра. — Поверните зеркало! — велела она помощницам.
Девушки развернули тяжелое зеркало в серебряной оправе, а я не смогла сдержать изумленного возгласа.
— Какая вы красавица! — выдохнула одна из девушек.
— Это не я!
— А кто? Уж не я, старуха! — фыркнула швея, покривив душой. Выглядела она лет на сорок-сорок пять, не больше.
Из зеркала на меня смотрела незнакомка в пене кружев и воланов. Все то, что я так отвергала в своем платье, аукнулось мне в этом. Платье не было белоснежным, оно имело легкий голубовато-льдистый оттенок.
Корсет из маленьких лепестков-чешуек, напоминающих драконьи, выгодно подчеркивал талию и грудь, а пышная юбка колыхалась при каждом движении, будто была невесомой. Удивительно, но веса платья я не чувствовала.
