Неужели он сказал мне правду? Эрланд в самом деле не затаскивал Ильму в свои покои? Она пришла к нему сама?..
Мне вспомнилось вдруг, как сестра восторгалась им, называла красавцем. Говорила о его подарках. Я тогда едва очнулась от обморока и плохо себя чувствовала, но сейчас её слова звучали в ушах так явственно, словно я заново их слышала.
«Какой же он! Я просто слов не нахожу! Вот бы отец выдал меня за него замуж! О большем и мечтать не нужно!» – щебетала Ильма, расхаживая по моей комнате. Её глаза блестели.
«Он совершенен… Самый красивый мужчина из всех, каких я видела… И такой сильный… Говорят, он гнёт железо голыми руками!» – восклицала она. Что ж, сейчас я не сомневалась в том, что руки у него действительно сильные.
– Аньяри… – послышался, вмешиваясь в мои раздумья, голос Эрланда. Он звучал как-то странно. Казалось, будто мужчина… умиляется? Да нет, глупости. Разве ему такое чувство знакомо?
Могла ли моя сестра раздуть тот скандал, когда поняла, что обольстить правителя у неё не получится? Но зачем? Неужто думала, будто он на ней женится после такого?..
Впрочем, вполне возможно. Ильма привыкла получать всё, что пожелает. И мужчины не исключение.
Но как же больно, если это правда! Больно… за неё. Сама вырыла себе яму.
– Аньяри… – повторил Эрланд. – Какая же ты ещё глупышка… Моя глупышка… Да с чего ты взяла, что твоя сестра красивее, чем ты? Тебе кто-то это сказал?
Я сжала губы, не отвечая.
– Посмотри на меня, – потребовал он. – Я докажу тебе, как ты красива. Как ты прекрасна. Как желанна. Вот увидишь.
– Если ваши доказательства будут такими же, как то, что я уже видела от вас, то лучше не надо, – проговорила я. Губы едва шевелились, точно их заморозили. – Поверю вам на слово.
* * *
Эрланду совсем не нравилось видеть Аньяри такой. В ней словно погас огонь. Она закрылась, ушла в себя.
Проклятая Ильма! Проклятый князь! До чего они довели эту девочку! Она ведь понимала, не могла не понимать, каково их истинное лицо! И всё равно любила отца и сестру, потому что больше ей некого было любить.
Правитель не понимал этого. Его мать умерла при родах, её он совсем не знал. Отец покинул мир живых позже, но к тому времени, как его забрала смерть, он едва ли вообще помнил о том, что у него есть сын.
Глядя в его лицо, отсутствующее, лишённое даже отзвука каких-либо чувств, Эрланд пообещал себе, что не станет таким. Что избавит себя от проклятия, найдёт верный способ, который не успел отыскать его родитель. И нашёл.
