- До свидания, Нил Алексеевич. И... спасибо вам. Спасибо за все! Не вспоминайте меня... плохо.
Дверь хлопнула, стылый морозный воздух вздохнул у дверей... Никита как сидел на своем стуле, так и не смог подняться. Он сейчас что-либо плохо соображал.
- Ну? Чего сидишь? - неожиданно тепло улыбнулся ему Левшин. - Догоняй свою подругу. Ты, что, одну её в ночь отпустишь?
Никита стремглав вскочил, в одну минуту собрался, запихнул в карман дубленки Женькин шарф, подхватил тяжеленную печь подмышку, бросил... и кинулся на шею к Нилу Алексеевичу.
Рыдания помимо воли рвались из горла.
- Ну что, брат? Любовь - это дело такое... Придется помучиться! Но она, брат, того стоит, ты уж поверь мне, старику...
Левшин закашлялся, закурил, легонько прихлопнул парня по плечу и подтолкнул к порогу.
- Приезжайте, когда все у вас утрясется! - крикнул он, высовываясь на улицу вдогонку Никите, со всех ног догонявшему свою беглянку. - Все у вас будет хорошо, мальчик, слышишь? Хорошо-о-о-о...
Его крик истаял во тьме Рождественской ночи. Где-то вдали послышался слабый, глухой удар колокола.
Глава 14
ШЛЮЗ
Никита догнал Женю у ручейка в самой глубине крутого овражка. Она запыхалась, волосы рассыпались по плечам, щеки пылали, а в глазах светилось упрямство.
- Женька, погоди... Ну, куда ты, глупая!
Он нагнал её и, с силой ухватив за плечи, развернул лицом к себе.
- Ты ж замерзнешь без шапки. На-ка, надень.
Кит бросил в снег свой неподъемный груз - печку для обжига - и осторожно, чтобы не вызвать очередного приступа ярости, достал из кармана шарф, плотно укутал им её шею, потом вынул из её сумки шапку и аккуратно, бережно надел ей на голову. Та стояла покорно, не сопротивлялась. А когда он так же тихонько и заботливо вдел её измерзшиеся ладони в рукавички, лежавшие тут же - в сумочке, прежде надышав на них горячим своим дыханием, она... расплакалась.
- Ну, маленькая, ну, милая моя! Ну, что ты? Все хорошо! Сейчас приедем домой - электрички ведь ещё ходят - отогреемся... и все потихоньку наладится.
- Ничего.. не на-ла...дится, - лепетала она, задыхаясь от слез, - ты нич-чего не... зна-ешь!
- Я все знаю, маленькая! И даже то, чего ты не знаешь... Только ты погоди немножко - до Рождества осталось всего каких-нибудь два часа. Ну, может быть, чуть побольше ... А после все будет у нас с тобой по-другому по-новому. Ты просто верь мне и все!
- Ни по-новому - ни по-ста...рому... нич-чего не будет у нас! Пот-тому, - ох! - она задохнулась совсем и приникла к его груди. - Потому что по-старому я больше жить не могу...
