— Что он сделал? — грозно спросил трактирщик, приподнимая мое лицо за подбородок и вертя им в разные стороны.
— Ничего, — успокоила я его, — ест только много. Можно у вас еще молока и хлеба купить? И вина еще. Только хорошего.
Я положила на стол несколько медяков. Серебряную монету, затерявшуюся среди них — неужели случайно? — приберегла покамест. Ирах чуть просветлел и отпустил мое лицо.
— Не бузит? Из дому не гонит?
— Нет. Разрешил остаться, если хозяйство буду вести.
— Это он неплохо придумал, — кивнул Ирах, отсчитывая монеты. — Но лучше бы вовсе ушел.
Я вздохнула. Об этом оставалось только мечтать.
— Мира дома?
— А где бы ей быть?
— Занята?
— Да где там… Не стемнело еще даже. Спит, поди.
— Можно к ней ненадолго?
— Ступай, мне-то что?
Я мигом взбежала наверх, постучала негромко в дверь подружкиной комнаты. Внутри завозились, и через мгновение из-за двери показался вздернутый носик Миры.
— О, привет! — просияла она. — Не ожидала увидеть тебя сегодня. Заходи!
Она втащила меня внутрь и заперла дверь.
— Мира, как ты? — с порога спросила я.
— А что мне сделается? — удивилась она. — Жива вот, как видишь.
— Вчера… кхм… приходил к тебе… этот?
— Потрошитель волков? — она хмыкнула. — Нет. Я уж и так, и эдак к нему — ни в какую. Сказал, что сперва отскребется от грязи, а уж потом и женихаться время придет. Разило от него, скажу я тебе, и вправду как из помойной ямы, — Мира смешно наморщила нос.
Я припомнила, как расстегивала его броню вчера вечером, и от души с ней согласилась. А Мира продолжала увлеченно рассказывать:
— Но сказал, что сегодня зайдет. А ты почему спрашиваешь?
— Да так. Забоялась, что прибил он тебя.
Мира хмыкнула.
— Пусть попробует.
— Ты уж осторожна будь. Злобный он очень.
— А ты откуда знаешь? — Мира подозрительно прищурилась.
— Да живет он у меня…
— Что?! — теперь в ее голосе зазвучала угроза.
«Ну и дурочка, — подумалось мне, — нашла к кому ревновать!»
— Остынь, Мира. Мой дом оказался его домом, на самом деле. Это сын старой Ульвы.
Подруга ахнула, округлив темно-серые глаза, и тут же прикрыв рот рукой.
— Не может быть! Как это…
— Да вот так.
— Но как же… Ох, Создатель, быть этого не может! Ульвин сын был красавчик — как сейчас его помню! Я тогда совсем еще девчонкой сопливой была, когда он из деревни ушел… Не может ведь этот… этот…
— Может, — мрачно подтвердила я. — Это он и есть. Заматерел, видать, на королевских-то харчах.
Мира хмыкнула.
— На королевских? Как бы не так.
— Разве нет? — я непонимающе вскинула брови. — Он ведь служил королевским гвардейцем.
