О Келде с так и не зажженным в руке светочем, казалось, все позабыли, как и о том, что негоже мужчинам приближаться к жертвенному кругу.
— Это что же, не изловили никого? — нарушил воцарившуюся тишину скрипучий голос старушки Линне.
Оглянувшись на нее, я случайно поймала на себе недобрый взгляд Руны и вдруг осознала, что счастливо улыбаюсь. Улыбку я тут же спрятала и попыталась изобразить разочарование, но было слишком поздно: черты лица женщины исказились, глаза превратились в узкие щелки.
— Ты знала, — она уперла руки в бока и шагнула в мою сторону.
— О чем? — я отступила.
— Что они с пустыми руками придут! — напирала Руна, кривя губы в гневной гримасе.
— Я не…
Руна открыла было рот, продолжая сыпать обвинениями, но ее перебила Марта, выступив навстречу свекру и мужу:
— А где же добыча?
— Волки ушли, — хмуро ответил Огнед.
— Что значит ушли? — ахнула Марта, и ее возглас тут же подхватили другие женщины, что совсем недавно пели ритуальную песню.
— Ушли, как и не было.
— Словно вымерли.
— Леший, что ли, их в болото загнал?
— И то правда: не иначе как нечистая сила потрудилась!
— Исчезли, будто надоумил кто.
Раздосадованные мужские голоса раздавались тут и там: такого исхода охотники не ожидали, а перед недоуменными взглядами женщин неудача наверняка ощущалась и того острее.
Большая тень скрыла солнце, вынуждая поднять глаза. Энги горой навис надо мной, несмотря на разделяющую нас каменную черту. Зрачки, расширенные от плохо скрываемого гнева, почти поглотили зеленоватые радужки, плотно сжатые губы сложились в жесткую линию: он молча обвинял меня и явно жаждал расправы. Я шагнула назад, испугавшись незнакомого, злого, змеиного взгляда, которым он пронзал меня насквозь, словно карающим мечом.
— Идем отогреваться, — подошедший сзади Ирах положил руку Энги на плечо, — пусть бабы себе воют да пляшут, все им забава. А мы посидим да пропустим по кружке доброго эля. Всех угощаю.
Так и не вымолвив ни слова, Энги отвернулся и зашагал вслед за Ирахом. В угрюмом молчании за ними потянулись и остальные охотники.
— Ты знала! — едва они скрылись за дверью трактира, вновь накинулась на меня Руна. — Это ведь ты зверье в лесу разогнала? Ведьма поганая! Поглядите на нее, добрые люди! — запричитала она, тыча в меня пальцем и обводя гневным взглядом товарок. — Вот ведь ведьма, а! Когда просили ее волков от деревни отвадить, пальцем о палец не ударила! А как мужики-то за вилы взялись, тварей и след простыл! Думаешь я не видела, как ты зубы-то скалила? Всем горе, а она потешается!
