- Извини. Я жалею, что заговорила. - В ее голосе - неподдельное равнодушие.
Голова девушки непокрыта, и черные длинные волосы ленивыми волнами стекают на плечи, вылавливая из ночной бездны снежный пух. Душа моя поет, а кавалерийская атака несет в водоворот дешевой игры:
- Не жалей о содеянном. Я принесу тебе радость.
- Это невозможно. У меня замерзло сердце, - отвечает холодно, все еще не оборачиваясь.
Ладони девушки, спрятанные под мышки, видимо, без перчаток. И я говорю:
- Как это романтично - замерзшее сердце... Но, по-моему, у тебя замерзло не сердце, а руки, - я продолжаю рваться в атаку, не думая о поражении.
- И руки тоже. Я забыла перчатки.
- Где забыла? - срывается с моего пьяного языка.
- Где надо, там и забыла, - раздражается она, и в атмосфере становится холоднее.
Мы медленно поднимаемся по переулку, боясь поскользнуться, и черные сапожки моей длинноногой собеседницы осторожно давят свежий снег. Мне очень хочется, чтобы девушка посмотрела на меня, но она по-прежнему не оборачивается.
Это ее я видел сегодня на брифинге. Сомнений нет. Она была в желтом свитере и заметно волновалась. Хоть я и пьян, но помню. Я не верю в замерзшее сердце.
- Твое сердце полно огня, - произношу с дешевой игривостью. - Оно способно растопить льды Эльбруса.
На ночном переходе с парада - в окоп.
На усталое сердце навалится тьма.
И глаза мне закроет седеющий поп,
И посыплется снег, и настанет зима.
И упрямую землю уставши долбить,
Плюнет в руки могильщик и мать помянет.
И я больше не буду ни петь, ни любить,
Лишь весной надо мною трава прорастёт...
Девушка читает стихи почти монотонно, глядя прямо перед собой, и видит то, чего не вижу я.
- Ты поэтесса? - я тронут, но мой пыл начинает остывать.
- Я не поэтесса, - она останавливается. - Я блядь, - и разворачивается ко мне - всем телом, и ее черные холодные глаза выбивают меня из седла...
- Что, растерялся, майор? - она победно улыбается, не размыкая вишневых накрашенных губ.
Я шумно вздыхаю и лезу в карман за сигаретой.
- Офицер, угостите даму папироской! - по-актерски манерно произносит она шаблонную фразу, и тонкие ноздри ее вздрагивают. - В другой раз не пускайтесь в галоп так опрометчиво.
- Другого раза может не быть никогда, - чиркаю зажигалкой, и отблеск огня мерцает в ее темных зрачках. - Я видел тебя на брифинге. Ты журналистка?
- Нет. Я там случайно оказалась. Журналистика - не моя профессия. Хотя такая же древняя.
