Дежурная не двигается с места, следя за Олегом. Тот медленно встает на ноги и, ощупав мокрую голову, обводит всех тяжелым взглядом.
- Главное, мать, что никого не убили, - наконец разжимает он каменные челюсти и подходит ко мне вплотную. - Водка есть?
Я молча иду к шкафу, достаю бутылку и протягиваю пришибленному Олегу. Тот открывает ее тут же, поднимает с пола неразбившийся стакан и наполняет его на две трети...
- Чего ты его поишь! - взрывается затихшая было Кармен; она вдруг удивительно ловко выхватывает у следователя стакан и жадно, в несколько глотков, выпивает.
- Господи! - сокрушенно вздыхает Зульфия Тимуровна.
Олег, почти бесстрастно проследив за действиями Анны, берет у нее стакан со следами губной помады и повторно наливает на две трети водки. Выпивает точно так же, залпом, шумно выдыхает и вытирает рот веснушчатой лапой.
- Я скоро вернусь. Пропусти, мать! - и, потеснив дежурную, протискивается мимо ее большого тела в коридор.
- Перчатки не забудь! - кричит ему вдогон Кармен и закуривает, усаживаясь на подоконник.
- У вас есть веник, Зульфия Тимуровна? - обращаюсь к дежурной.
- Щас принесу, - отвечает женщина и выплывает из номера.
Я успеваю поднять опрокинутый столик и второй стакан, когда за спиной раздается хрипловатый голос Соломина:
- Что за шум, а драки нет?
- Драка уже кончилась, - отвечаю, оборачиваясь.
- Вижу кровопролитие, - золотая оправа очков у Соломина сверкает. Он, как всегда, в белой рубашке с галстуком, но без пиджака и жилета. Серые подтяжки перехватывают его старческие плечи. - Здравствуйте! - кивает Анне.
- Это вино, - поясняю, глядя в темные лужи, разлитые на полу. Знакомьтесь:
Кармен, то есть Анна.
- Очень приятно, Анна Кармен, - кивает седой головой Соломин, вынимая руку из кармана: - Я Виктор Алексеевич.
- Начальник пресс-службы федерального управления на Северном Кавказе, добавляю я, повернувшись к Анне, затуманенной сигаретным дымом, и решаю не уточнять значения слова "Кармен".
- Очень рада, - отвечает моя подруга, не отрываясь от подоконника.
- Вы, Аня, представляете какое-то издание? - интересуется дед как шеф прессслужбы.
- Нет, я вольный художник и представляю только себя, - резко говорит Анна.
Гипертонические, с лиловыми прожилками щеки Соломина вздрагивают. Они долго смотрят друг на друга - Соломин и Кармен.
- Простите за банальность, - наконец подает голос мой шеф, - но у меня действительно такое ощущение, будто я вас где-то видел.
