- Я говорила: неважно, на что похож ее запах, но я дышу этим "ароматом" уже почти сутки.
"А за что он хотел тебя убить? За двести долларов?" - лихорадочно соображаю я. Отхожу к окну, прячу руки в карманы и продолжаю дознание:
- Он хотел тебя убить за деньги?
- Ну, что ты! На Руси за деньги убивают редко...
- Странно. За что же убивают на Руси чаще? - завожусь я.
- А за дурные помыслы, - вздыхает Кармен, и глаза ее тускнеют.
- Что же это за помыслы такие?
- А всякие. Дурные помыслы носят в себе дурные люди, а дурные люди это инородцы. А поскольку я нерусская, что очевидно, да еще зовут меня Кармен, то я, соответственно, вынашиваю всякие черные мысли. Общий заголовок - "Как Россию погубить".
- Ты это серьезно? - лицо мое, наверное, перекашивается.
- Вполне. Если иметь в виду первоисточник, то есть твоего рыжего москвича из прокуратуры.
- Ты хочешь сказать, что он обвинил тебя в развале великой империи и приговорил за это к расстрелу?
- Именно так, - согласно кивает Анна.
- Брэйд сив кейбл, - подытоживаю, - то есть "бред сивой кобылы", - и открываю шкаф, чтоб достать бутылку вина.
- Это сейчас смешно, - уже спокойнее говорит Кармен, - а прошлой ночью мне было совсем не до смеха.
- Ты что, не видела, в каком он состоянии? - со стуком ставлю бутылку на стол. - Он же был пьян, как сволочь.
- Я это поняла только потом. Ведь ходил ровно, говорил четко и внятно.
- Называется автопилот. У большинства офицеров так. Строевая выправка как на параде, речь поставлена - хоть Верховному главнокомандующему рапортуй, а утром проснется - ничего не помнит, хоть режь его.
- Ну, видала я и других офицеров. Штормило так, что от стенки к стенке заносило.
- Таких меньшинство, - я достаю складной охотничий нож, чтобы открыть бутылку.
- Рыжий пил много. Я даже сообразить не успела, как все началось. Он спросил, как меня зовут. Я говорю - Кармен. "Ты испанка?" - "Нет, говорю, - немка". - "Врешь, немцев черноволосых и черноглазых не бывает!" Я объясняю: у меня мать армянка, а отец - немец. "Скажи что-нибудь по-немецки!" - "Гутен абенд", - говорю. "Все?". - "Все". - "Опять врешь, стал возмущаться. - Ты засланная экстремистка. Хочешь выкрасть уголовные дела на своих родственников?!" Тут меня затрясло. Ну, думаю, черт с ними, с этими двумя сотнями баксов, надо линять. А он пистолет достает: "Выходи на балкон! За шпионаж против России ты приговариваешься к расстрелу!" Ну, думаю, песец ко мне подкрался незаметно. Но сама судорожно соображаю, как же переломить его настрой. Ведь убьет сдуру и фамилии не спросит.
