и
божьница засвидетельствованы только в древнерусских текстах
[34]).
Пригородъ ‘подчиненный город, принадлежащий к области старшего города’ фиксируется в новгородских грамотах с начала XIV в. (уменьшительное
пригородокъ известно с XVI в.);
приселокъ ‘выселок близ большого села’ — в грамотах второй половины XIV в.;
приполъ, ‘пола одежды’ — в Лаврентьевской летописи (вариант
приполъкъ в Прилуцком прологе XIV—XV вв.). В этом значении слово
припол хорошо известно русским диалектам
[35]. В переводе Толкового евангелия Феофилакта Болгарского
приполъ обозначает кусок полотна, который наматывался на голое тело или поверх одежды
[36]. В Житии Андрея Юродивого и в списках Хроники Георгия Амартола XIV в. отмечено слово
припьртъ (
припьрть) ‘притвор, сени’ (в древнейшем списке XIII—XIV вв.
папьрть). По всей вероятности, это русизм: ср. рус. диал.
припереток ‘отделение в бане’
[37]. Хотя в сербских памятниках XV—XVI вв. слово
припрат (и
припрата) хорошо засвидетельствовано
[38], в древнеболгарских текстах встречается только синоним
папрьтъ, (
папрьтъ). В Геннадиевской Библии 1499 г. слова
въ ꙋлицахъ снабжены глоссой
въ приꙋлко(х). В списках Хроники Георгия Амартола XV в. (в древнейшем списке Хроники соответствующая часть текста не сохранилась) несколько раз зафиксировано слово
примостъ ‘помост’, ‘пристань’; поскольку, однако, это производное не обозначает мост, пристроенный к другому мосту, или дополнительный мост, оно может быть отглагольным (ср. др.-рус.
прѣмостъ от
прѣмостити). Продуктивность модели в старорусский период возрастает, и для XVII в. можно отметить многочисленные образования типа
прибрѣгъ,
приверхъ,
придеревь,
прикалитка и т. п.
На распространенность этой словообразовательной модели в древности у южных славян указывают ее реликты в древнеболгарском (ср., помимо указанных выше фиксаций, единичный пример в словаре Н. Герова: при́дворъ ‘крыльцо’[39]) и в сербохорватском, где она представлена несколько бо́льшим числом примеров: pridvorak ‘сени’, príglavak ‘обувь, доходящая до щиколотки’, топонимы Prikraj и Priles, prípod ‘под у мельницы, куда ссыпается мука’, pristrešak ‘сени’, prìtremak ‘место под навесом перед входом в дом’[40]. Однако в южнославянских языках она оказалась менее продуктивной, чем в восточнославянском. Поэтому не случайно появление соответствующих производных в Житии Андрея Юродивого, а также в памятниках, содержащих восточнославянизмы, — Хронике Амартола и Студийском уставе.
