Тонкая, молодая, с черными волосами и повязкой из обычного хлопка на глазах, ее кожа кажется пергаментной, а губы слишком красными, две пары длинных тонких переплетенных между собой рогов почти задевают потолок, темные вены просвечивают сквозь кожу.
- Пей, - она бросает мне на колени флягу с водой, сама садится за стол, - а потом говори.
Вода прохладная, сладкая, невероятно вкусная. Я останавливаюсь только тогда, когда внутри не остается ни капли, а в голове не начинает гудеть с новой силой. На коже выступает липкий, холодный пот: практически мгновенно из тела начинает выходить яд скорпионов.
- Я думала, ты знаешь, что привело меня к тебе, - говорю, растирая виски.
- Я знала, что ты придешь, - пожимает демоница плечами, - но и только.
Кажется, что ее слепота, эта повязка не мешают ей смотреть на меня, не мешают видеть.
Встать получается только со второй попытки, дойти до стола и залезть в пространственный мешок - с первой, а затем на стол перед ведьмой ложатся опалы. Десять штук размером с куриное яйцо.
- Помоги мне забыть.
- Забыть тебе? – демоница откидывает голову назад и начинает хохотать. Смех приятный, хоть и резкий, и я терпеливо жду, пока она отсмеется, снова растираю виски. – Ты шутишь?
- Нет, - качаю головой и почти падаю на стул напротив.
- Будет больно, - говорит ведьма.
- Плевать.
- Очень больно, ничья дочь.
- Мне все равно, - повторяю и снова лезу в пространственный мешок, достаю бумагу и стилус. – Дай мне несколько лучей, я не успела, - поясняю.
- Думаешь, что захочешь вспомнить?
- Уверена, - киваю. - Отдашь мне, когда все закончится.
- Отдам. Так что ты хочешь забыть? – спрашивает ведьма, когда я заканчиваю писать. Я поднимаю на нее взгляд, откладываю листок на край стола и начинаю говорить.
Слова причиняют боль.
Никогда не говори, что хуже быть не может.
Это заколдованная, проклятая духами пустыни фраза.
Скажешь, и твой мир отправится за грань.
Из разговора Катарин Равен и Альяра Саррашского
Полгода спустя
Катарин Равен
- Что скажешь? – повернулся ко мне Альяр, когда за последним из прихлебателей закрылась дверь, и я наконец-то смогла выйти из небольшого кабинета за троном.
- Ты прав. Даррен врет тебе, - пожала плечами, щелкая пальцами. Дневная слетела со спинки кресла, снова стала тенью, а не взъерошенной вороной, и заняла положенное ей место.
- Конкретнее, пожалуйста, – нахмурился повелитель, отворачиваясь наконец-то от двери. Взгляд ничего хорошего не предвещал. Радовало, что не я причина гнева василиска.
