его лошадь вдруг решительно свернула в сторону, и, вынужденный пойти за нею, Сюань-цззан вскоре увидел зеленую траву, а затем и воду» (с. 224б-в).
Как показывает Г. Дадбридж, духом, явившимся Сюань-цззану в песках, был Шэньша шэнь (другие имена: Шэньша даван, Шэньша дацзян, Шэньша шэньван) - дух Глубоких песков, который является воплощением Вайшраваны[156]. Именно в этом качестве в Китае весьма почитали это божество как защитника от всяческих бедствий[157]. Однако внешний облик Шэньша шэня скрывает его благожелательную природу за «типично жестокими характерными признаками некоторых тантрических божеств»[158]. Но в шихуа Шэньша шэнь представлен не только в страшном внешнем облике (с мешком костей дважды уже съеденного им Трипитаки), здесь он вначале не защитник от бед, а демон песков, пожирающий людей в пустыне. По мнению Г. Дадбриджа, Шэньша шэнь в шихуа, «потеряв свою благотворительную функцию, превратился... в якшаса, свободно поедающего людей в пустыне»[159]. А ее является ли версия шихуа, в которой Шэньша шэнь предстает первоначально как демон-людоед, каким-то неизвестным вариантом (народным или, скорее, авторским) легенды о превращении людоеда в духа-защитника и становлении его культа? Ведь как явствует из текста, после угрозы Трипитаки дух не только смиряется и помогает путешественникам, но и просит походатайствовать за него, что Трипитака и обезьяна берутся сделать.
И действительно, в заключительной главе повествования император в ответ на ходатайство Трипитаки приказывает «вылепить фигуру Шэньша шэня и установить ее перед семью Буддами, чтоб охранял храм»[160].
По данным Г. Дадбриджа, культ Шэньша шэня появился в Китае не ранее VIII в.[161] и был уже достаточно распространен в IX в. и позднее. Возможно, что именно популярность культа привела к тому, что дух, явившийся (как об этом сообщает Жизнеописание) Сюань-цззану в песках, был отождествлен с «модным» Шэньша шэнем[162]. А автор шихуа, восприняв, с одной стороны, эту распространенную версию, с другой - самостоятельно разработал и интерпретировал ее, привязав к теме путешествия Трипитаки; сначала дал возможность людоеду (правда, после угрозы расправы) проявить себя помощником Трипитаки и только после этого позволил Шэньша шэню получить прощение и занять подобающее ему теперь в храме место защитника, охранителя[163].
В главе девятой рассказывается о том, как после долгого пути по безлюдным, пустынным местам путешественники приходят в некую страну, где с ними никто не разговаривает и вокруг полно одних трехлетних детей. Однако, когда изумленные и напуганные монахи попадают во дворец правителя неизвестной страны, их там сердечно принимают, угощают и щедро одаривают на дорогу (рисом, золотом, жемчугом, шелками). И только после этого Трипитака узнает, что находится в стране Гуйцзы-му.
