я приметил, что форейтор и лакей хихикают; глядь, а мои белые штаны все как есть в крови, – оказалось, шпенек от стремени воткнулся мне в ляжку, а я сгоряча и не почуял. Что до моего приятеля, бедняга был вовсе плох: он жаловался, что от такой езды у него причинное место огнем горит, а потому сидел на лошади, как кот на заборе. О том, чтобы передохнуть и закусить, и речи не было – знай погоняй! В Эгр
[56] мы прискакали оба в лихорадке и без полушки за душой (денежки-то мы растрясли еще раньше); пришлось терпеть до Вильфаньяна
[57], где наш знатный курьер повел нас к Лекоку
[58], подарив три пистоля на двоих. Этот самый Лекок принял нас с распростертыми объятиями и, представьте, оказал гостеприимство задарма (да и еще бы ему нас обдирать – он один будет побогаче десятка наших баронов вместе взятых, доходу у него четыре-пять тысяч экю, не меньше). Одно только досадно – пыль в глаза пустить не умеет!.. Мы уже слегка очухались от скачки, когда прибыл граф де Мерль
[59]. Будучи влюбленным, а оттого в веселом расположении духа, он пригласил нас к себе в попутчики, дабы придать блеску своей свите, а потом, в Пуатье, даже велел купить нам обоим по превосходному широкому плащу. На полпути между Ла Тришери
[60] и Шательро
[61] встретился нам курьер с пятью лошадьми – с тех пор я его частенько видывал, рыжего черта! Граф скинул плащ, дабы выставить напоказ свой наряд; я решил последовать его примеру. «Эй ты, бездельник, – сказал я форейтору, – возьми-ка мой плащ!» Он взял и бросил его перед собою на седло вместе с одеждою Поластрона и двух других кавалеров, и лишь на следующей станции мы спохватились, что плащи-то наши уехали, пиши пропало! Известно, что беда одна не ходит: в Босе
[62] все лошади оказались нанятыми для господина де Ла Варенна
[63], которому некстати вздумалось путешествовать, и графу поневоле пришлось расстаться со мною в Анжервиле
[64], дав мне деньжонок, с тем чтобы я назавтра догнал его. Тут вышла у меня стычка с форейтором из Гийербаля
[65], которого обругал я мошенником – так уж у нас водится. «Сами вы мошенник!» – отвечал он мне. Я было кинулся к нему, намереваясь отколотить рукояткою шпаги, но шпага моя, как на грех, запуталась в портупее. Едва этот подлый трус смекнул, что мне ее не достать, он вытянул меня кнутом, да так прежестоко – ремень намертво захлестнул мне шею! Уф, башка господня! Я свалился наземь, оглушенный ударом, и не успел опомниться, как негодяя уже след простыл, а хуже всего то, что лошадь моя ускакала за ним следом. По счастью, на ней не было никаких моих пожитков. Делать нечего, подобрал я стремя (упал-то я вместе с ним) и отправился дальше на своих двоих. Ну, я вовек не забуду, как тащился через холмы Этампа
