— Ты вернулся, Джейк? — отстранённо интересуется мама. — Временно или насовсем?
— Как пойдёт, мам, — отвечаю в той-же манере.
— Один, или с русской под… пассией? — спотыкается на обозначении моей девушке, но вовремя прикусила язык.
— Один. И собираюсь как следует оттянуться после скучной России, — сколько усилия я приложил, говоря с ленью в голосе. — Медведей с балалайками не видел, отец больше занят собой. Зря в общем летал.
— Как он? — между прочим спрашивает. Даже не надо уточнять, кто он.
— Бегает. Без костылей, — пытаюсь не рассказывать о его новой семье.
Посидев за чаем, похрустев печеньем, которое еле впихнул в глотку, засобирался в пункт номер два. Перед уходом не удержался и задал, мучавший долгое время вопрос.
— Мам. Ты всё ещё обижена на отца?
— Нет. Что ты. Я больше на публику играла. Я рада была, что он решился освободить нас друг от друга. Если-бы даже Макс предложил меньшие отступные, я всё равно с радостью согласилась.
— Почему? — в непонятках смотрю на неё.
— Ты же знаешь. Наши отношения были не самыми тёплыми. Мы еле терпели друг друга. У меня давно был мужчина, — мечтательная улыбка озаряет лицо. — Генри замечательный и очень любит меня. Макс дал мне свободу и возможность построить свою жизнь. Генри сделал мне предложение, и я согласилась.
— Рад за тебя. Такими темпами у меня скоро появится сестрёнка или братик, — облегчённо вздыхаю, понимая, что мама не участвует в этом дерьме.
— Э нет. Сестрёнок и братиков пускай тебе отец штампует, — нервно смеётся она. — Мне тебя хватило, и у Генри от первого брака два сына есть. Новых детей в нашей жизни не предусмотрено.
Распрощавшись, сажусь в машину и еду к Блейкам. С последними событиями язык не поворачивается назвать их бабушка и дедушка. Крепость Блейков встречает пышным цветением и сборищем подружек Хелен. Настороженные взгляды сменяются радостным ликованием, когда я показываю тридцать два зуба в своей фирменной улыбке.
— Джейк, милый! — суетится Хелен. — Ты проездом или насовсем?
— Как пойдёт, — внутренне передёргиваюсь от её объятий.
— Наигрался с русской подстилкой? — не сдерживая злость, бьёт по больному. Хочется сжать руки на её тонкой шее, но, как сказал Ларри, главное не наломать дров.
— Расслабься, ба. Экзотика на долго не затягивает, — цежу сквозь зубы, пытаясь сложить их в улыбку. — Это не для меня. Я ещё не нагулялся.
— Правильно, Джейк, — радуется лицемерка. — Здесь столько хороших девушек.
— Ба. Давай только без этого, — расставляю рамки. — Я сам обеспечу себя девушками.
