— Тогда вернемся к первоначальному вопросу. Что ты пытаешься скрыть от меня?
— Я после школы ходила к мистеру Джостеру.
— Вот с этого и надо было начинать. Он просил что-либо передать?
— Да, что сегодня у меня будет чем заняться, поэтому он не обидится, если ты придешь одна.
Паули приоткрыла глаза. Рони уже разложила незатейливый ужин по тарелкам, налила себе чаю, а маме пододвинула воды.
— Рони, что еще сказал мистер Джостер?
— Про концерт, ему не понравилось что я туда иду, — надулась девушка и умоляюще посмотрела на Паули, — мама, ну ты же обещала.
— Рони, там не все чисто с этой звездой, все на грани, поэтому никуда не лезть, после концерта никаких прогулок.
— Я обещаю.
— Рони, у тебя есть друг? — решилась Паули.
— В смысле? — не сразу поняла дочь, а потом возмутилась, — мам, ты чего? Да ни в коем разе. Они же все прыщавые. Буэ-э-э
— У твоих одноклассников проблемы с деньгами? Косметика вроде не так уж много стоит.
— Ма-ам, мне пока парни не интересны, — твердо сказала дочь.
— Хорошо, однако на всякий случай, уведи знакомых парней с концерта по возможности.
Рони нахмурилась и осторожно спросила:
— Но вслух говорить нельзя? Это твоя работа?
— Да. Я буду вечером поздно.
Она взяла такси, чтобы добраться до Джостера.
Официально Габриэль Джостер был уже на пенсии и читал подрастающему поколению лекции по криминалистике и смежным едицинам. В свое время он сделал стремительную карьеру из простого постового до начальника полиции Вайсвила. Но ему показалось этого мало, он уехал в столицу, где продолжил подъем по карьерной лестнице. Ему уже прочили пост в правительстве, как вдруг по достижении пенсионного возраста он подал в отставку, вернулся в родной город и начал преподавать. Злые языки говорили про темные делишки и нелегальные накопления, и примерно два года его постоянно проверяли из налоговой и имущественной полиции, однако ничего найти не смогли. Так и не женившись, Габриэль Джостер поселился в респектабельном районе Вайсвила в одном из небольших и скромный корттеджей, утопающих в саду. Он возобновил общение с Паули, баловал Рони и вел тихий образ жизни, слишком чопорный, старомодный и безукоризненный. Высокий и импозантный мужчина с неизменной тростью в руках, он и ходил с достоинством, скрывая за медлительностью хромоту.
Вот и сейчас он встретил Паули возле калитки, сам расплатился за такси, не принимая возражений. Затем повернулся и предложил женщине опереться на него:
— Здравствуй, Паули. А что же Рони?
