А эта девушка перед ним… Ничего общего. Не выдерживает сравнения. Играющий на щеках румянец, округлые бёдра, чистая, сверкающая здоровьем кожа – она такая же, как в тот день, когда он впервые её увидел. Даже дурацкая майка обтягивает полную грудь один в один как во время вечеринки у бассейна, когда она уселась за барную стойку.
– Я бы хотела чего-то особенного. Что бы ты порекомендовал?
Он бы много чего ей тогда порекомендовал, если бы знал, что у них будет так мало времени вместе. И уж точно не ограничился бы коктейлем.
А девчонка вдруг встаёт со стула и делает к нему шаг, неуверенно протягивая ладонь.
– Джейк, верно? – Боги, с её губ срывается голос его жены, да от этого точно можно поехать кукухой, какой-то бешеный диссонанс. – Я…
– Я знаю, кто ты, – довольно резко перебивает её Джейк. Нет-я-ничерта-не-знаю! Он тут же пытается смягчить свой грубый тон, хотя и выходит из рук вон плохо. – Я… очень рад тебя видеть.
Её алые губы трогает лёгкая улыбка. Совсем не так ему улыбалась его Принцесса.
– Мне очень жаль, что я совсем тебя не помню, – звучит довольно искренне. Кажется, ей действительно жаль.
– Ничего страшного, – с лёгкостью врёт Джейк. – Достаточно того, что помним мы.
Того, что помню я.
Эти несказанные слова остаются висеть в воздухе, и Марикета напрягается, опуская наконец впустую протянутую ладонь, а потом переводит взгляд на Шона, как если бы он мог ей чем-то помочь.
– Где Диего? Он звонил кому-то из вас?
Почему она спрашивает Шона, а не его, Джейка? Она что, доверяет ему больше? У неё нет на это никаких оснований. Как, впрочем, нет оснований доверять самому Джейку. А у Джейка нет никаких грёбаных прав на эту красивую юную девочку, которая вдруг появилась из ниоткуда, как чёртов дар судьбы и как проклятие одновременно.
– Пока нет, – мягко отвечает Шон, хватая Джейка за плечо; тот с трудом сдерживает порыв стряхнуть ладонь. – Джейк, на пару слов, пожалуйста.
Джейк кивает, с усилием отрывая взгляд от Марикеты, или кем бы она ни была. Шон ведёт его на террасу, плотно закрывая за собой стеклянную дверь и снова оставляя Мишель наедине с Марикетой.
Мишель похлопывает по пустому месту на диване, приглашая сесть рядом; Мари мнётся несколько секунд, но всё же присоединяется к ней.
– Это дико, да? – с пониманием спрашивает Мишель. Вместо ответа Мари лишь едва заметно качает головой, и Миш продолжает свою мысль. – Если ты хочешь о чём-то спросить, Мари, что-то узнать…
– Нет, – резко отвечает она. – То есть, да, конечно, я хочу, но я спрошу обо всём у Диего. – Лицо Мишель искажает гримаса, и Мари, словно чувствуя, как ей всё это неприятно, поспешно добавляет: – Слушай, я правда ценю вашу заботу… Это… Очень мило с вашей стороны, но я просто…
