— Ты должна сказать, как мне тебя называть.
— Сирша, — выпалила она так быстро, что он приподнял бровь.
— Это имя.
— Оно мое.
— Но я хочу звать тебя по прозвищу.
Она склонила голову.
— Почему?
— Так милее.
— Но ты же не считаешь меня близкой?
Он снова спросил:
— Почему?
— Потому что ты меня почти не знаешь.
— Я тебя совсем не знаю.
Сирша улыбнулась, и улыбка чуть не сбила его с ног.
— Видишь? Ты сам признался.
— То, что я тебя не знаю, не мешает мне считать тебя манящей, интересной, такой, какую я хотел бы какое-то время видеть рядом.
— Тогда ты судишь только по моей внешности.
Он знал этот взгляд. Она хмурилась, была готова закатить истерику. Он хотя бы знал, что она была такой же женщиной, как те, которых он знал. Манус был хорош с женщинами.
— Кому еще судить? — спросил он. — Ты появилась из ниоткуда, мокрая, словно плыла до острова. Будь я умным, а я таким себя и считаю, я бы решил, что это ты приносишь мне еду и воду. Я могу звать тебя так, как хочу.
— Почему? — она глубоко вдохнула и сжала кулаки. — Почему забота о тебе дает тебе право обходиться со мной так, как ты хочешь?
— О, я так не говорил. Я буду обходиться с тобой так, как ты пожелаешь, Сирша, и я хочу начать с ласкательного прозвища, чтобы ты знала, что с этим прозвищем я сосредоточен на тебе. Только на тебе.
Манус видел много красивых женщин в жизни. Он выслеживал красивых проституток и много им платил. Но даже лучшие проститутки Уи-Нейлла не могли сравниться с загадочной женщиной перед ним.
Сирша.
Ее имя было медом на языке и обжигало горло, как хороший виски. Она сохраняла ему жизнь все это время, спасла после крушения корабля. Но почему?
Манус смотрел, как ее кулаки разжались, ждал тихий вздох, который точно последует.
— Хорошо, — прошептала она. — Так тому и быть. Если тебе хочется звать меня не по моему имени, то пусть это будет что-то, связанное с морем.
— Море?
Она подняла взгляд, поймала его взгляд темными глазами, украв его душу.
— Океан — моя мать. Ее волны укачивали меня перед сном, ее воля сохраняет мне жизнь. Я буду чтить ее дары, как ты чтишь Мананнана мак Лира.
Женщина, которая ценила океан как он? Манусу казалось, что Мак Лир увидел его и послал ему невесту, что сотрет остальных из его памяти.
Он кашлянул, щеки пылали.
— Ах, ладно. Это сложнее придумать.
— Разве?
— Море — моя жизнь. Я все деньги потратил, чтобы попасть сюда, но я был един с океаном с того момента, как моя мама опустила мои ноги в морскую воду. Такие прозвища обладают сильным значением.
