германскую прессу, всю интеллигенцию, всю
либеральную партию в свое деловое орудие.
Профессор этого не замечает. В Англии либе-
рал - цельная натура, свободная этически,
а потому и в делах. Он вполне сознает эту
связь. В Германии это всегда двое: нравственно
либеральная и либеральная в деловом отноше-
81
нии личность, из которых одна предполагает,
а другая располагает, но только вторая с улыб-
кой сознает это двойственное положение.
Так противостоят друг другу два великих хо-
зяйственных принципа. От викинга произошел
сторонник свободной торговли, от рыцаря - чи-
новник-администратор. Примирения здесь быть
не может, и так как оба они, как германцы и лю-
ди фаустовского склада высшего порядка,
не признают границ своим стремлениям, и толь-
ко тогда почувствуют себя у цели, когда весь
мир подчинится их идее, то война между ними
будет продолжаться до тех пор, пока один из
них не победит окончательно. Должно ли миро-
вое хозяйство быть всемирной эксплуатацией
или всемирной организацией? Должен ли Цеза-
рем этой грядущей Империи стать миллиардер
или чиновник в мировом масштабе; должно ли
население земного шара, пока будет существо-
вать эта империя фаустовской цивилизации, ос-
таваться объектом политики трестов или людей
того типа, который был намечен в конце второй
части <Фауста>? Ибо тут дело идет о судьбе ми-
ра. Хозяйственные идеи французов ограничива-
лись пределами территории в такой же степени,
как и идеи деятелей эпохи ренессанса. В этом от-
ношении системы меркантилистов^ при Людо-
вике XIV и школы физиократов^ во главе
с Тюрго^ в эпоху Просвещения ничем не отли-
чаются от социалистических проектов Фурье^,
который хотел разложить <общество> на ма-
ленькие хозяйственные единицы, в виде фалан-
стер, описание которых можно найти в послед-
них романах Золя. Мировое хозяйство является
82
внутренней необходимостью только для трех ис-
тинно фаустовских народов. Рыцарственные ис-
панцы стремились к нему, когда присоединяли
Новый Свет к своему государству. Как истин-
ные солдаты, они не выработали теории расши-
рения своего хозяйства, но, расширяя географи-
ческий и политический кругозор западного че-
ловека, придали его хозяйственному горизонту
такую широту, которая вообще сделала впервые
возможной мысль о мировом хозяйстве. Англи-
чане первые построили теорию своего эксплуа-
таторского мирового хозяйства под именем по-
литической экономии. Как торговцы, они были
достаточно умны, чтобы понимать, какую
власть имеет перо над людьми самой доверчивой
