Снял футболку и бросил ее в корзину для белья. Прежде чем успел снять спортивные штаны, Наталья уже стояла в моей комнате. Она закрыла дверь и молча уставилась на меня.
— Фиби...
— Снова уснула.
Я остался стоять рядом с бельевой корзиной, не зная, что сказать или сделать.
— Ты действительно имел в виду то, что сказал? — спросила Наталья.
— Да. Я люблю тебя, Нат. Я был влюблен в тебя последние полгода. Я не спал ни с одной женщиной с того самого дня, как вошел в закусочную и увидел тебя. Каждый день я хожу туда и ем жирную пищу, потому что провести двадцать четыре часа, не видя тебя, — это кошмар.
Ее щеки пылали, и казалось, что она вот-вот расплачется. Чувствуя себя ужасно из-за того, что расстроил ее, но не в силах остановить поток слов, я продолжил:
— У меня никогда не было серьезных отношений, я никогда не понимал, почему люди связывают себя с одним человеком, но все изменилось, когда я встретил тебя. Не знаю почему, и мне все равно. Все, что знаю, это то, что не могу жить без тебя. Я хочу знать о тебе все. Хочу, чтобы ты была здесь, в моем доме и в моей постели, до конца наших дней. Я люблю тебя, и я люблю Фиби, и не хочу быть без вас обеих. Если ты дашь мне шанс доказать это, я сделаю все, что в моих силах, чтобы быть лучшим мужем для тебя и лучшим отцом для Фиби. Обещаю.
Она не ответила, и я мысленно выругался.
— Ты не чувствуешь того же, знаю, но надеюсь, что ты хотя бы попытаешься встречаться со мной. Дай мне шанс...
— Я чувствую то же самое.
Прищурился, уверенный, что неправильно ее понял.
— Что ты сказала?
Она подошла ко мне и обняла за талию.
— Я тоже тебя люблю.
— Чушь собачья, — сказал я и поморщился.
Она засмеялась и ткнула меня в грудь.
— Самый неромантичный ответ, Мэтт Эндрюс.
– Ты... ты не можешь любить меня, — проговорил я. — Прошла неделя, люди не влюбляются за одну неделю.
Она пожала плечами.
— Знаю.
— Почему ты меня любишь?
Господи, чувак, какого хрена? Закрой свой рот!
— О, я не знаю, может быть, это из-за того, что ты целиком и полностью помешан на моем ребенке, может быть, из-за того, что ты позволил нам остаться с тобой, когда нам больше некуда было пойти, или из-за того, что ты заставляешь меня чувствовать себя особенной и красивой, или из-за того, как ты заботишься обо мне. Или, может быть, — она поглаживала мою грудь, — из-за то, как легко ты заставляешь меня кончать на твой толстый член.
Шок, охвативший меня, начал ослабевать, и я изучал ее, прежде чем одарить самодовольной улыбкой.
