И что совсем поразило меня — при встрече с Ольгердом на территории студгородка, девушка как ни в чем не бывало улыбалась и чуть ли не светилась от радости. После очередной такой её выходки я не выдержала и, подхватив подругу под локоток, увела в сторону больничного корпуса. Как только мы очутились в зоне недосягаемости для чужих любопытных ушей, спросила без обиняков:
— Саами, это вообще что сейчас было?
Полукровка снисходительно на меня посмотрела:
— Рони, я знаю что делаю. Не надо смотреть на меня так. И пообещай, что ты никому не проболтаешься о том подслушанном разговоре.
— Но почему? Что ты задумала?
Саами сделала вид, что её вдруг очень сильно заинтересовала песчаная дорожка под ногами.
— Саами… Тебе не кажется, что я должна знать что происходит? Вдруг я ненароком нарушу твои планы? — в голос специально добавила вкрадчивости, чтобы разговорить полукровку. Но Саами откровенничать не собиралась.
— Рони, просто иногда бывают ситуации, когда надо забыть про свое самолюбие. На время. Зато потом ответный удар будет больнее.
У меня сложилось впечатление что Саами или пока не знает, как отомстить Ольгерду или чего-то боится. А может кого-то.
Вечером я получила письмо от отца. Сердце сжалось, когда я узнала что у мамы случился очередной приступ. Ну почему, почему отец не обращается за помощью к целителям магам, если обычные не в силах помочь? Разве плачевное состояние дорогого тебе человека не важнее каких-то убеждений и принципов? Сколько раз я задавала эти вопросы отцу, но натыкалась лишь на холодную стену молчания. Если бы хоть кто-то объяснил мне что происходит в нашей семье.
Всю ночь я проворочалась без сна, взвешивая за и против. Если бы у меня была хоть какая-то надежда, что отец образумится и вызовет магов, как советовали целители Дижона. Но прошло уже семь лет… кто знает, доживет ли мама до той поры, когда я стану целителем и смогу чем-то облегчить её страдания. Выходит, единственный способ помочь ей пока не поздно — согласиться на предложение Алиана.
Утром я очень кстати вспомнила, что на сегодня мы условились с Улькой связаться при помощи кристалла. И хоть я и старалась выглядеть веселой и беззаботной, подруга сразу просекла мое притворство.
— Рони, что происходит? Ты чем-то встревожена?
У меня никогда не было от Ульки секретов. Но сейчас я не могла ей довериться. Она, конечно же, начнет меня отговаривать от безумной идеи, будет волноваться и переживать за меня. Но я уже решила, что эксперимент — единственный шанс помочь маме.
