— Не спорь. Заросли уже почти закончились.
И действительно, кусты расступились, и я увидела перед собой стены еще одной охранной башни. Она не в пример другим выглядела старой и заброшенной: каменные стены поросли мхом, узкие оконца наверху скрывала густая листва растущих поблизости деревьев. Но Корвейн вел себя так, будто бывал здесь не единожды и вообще чувствовал себя вполне уверенно. Дверь открылась с надрывным скрипом. Внутри было темно и я поежилась: представила лестницу укрытую плотным слоем паутины, скрежещущее кандалами привидение и прочие ужасы, сопутствующие заброшенным башням.
Я поднималась по каменной лестнице, крепко держа Корвейна за руку. Как он видит в почти кромешной тьме куда идти для меня осталось загадкой. Но когда мы выбрались на смотровую площадку, я поняла, почему он хотел, чтобы я побывала здесь. С этой старой башни открывался вид на Торон. Весь город с его извилистыми улочками, округлой базарной площадью и причудливыми особняками лежал перед нами. Я несколько мгновений просто смотрела на открывшийся вид, забыв обо всем на свете. Лишь шепот Корвейна на ухо вернул меня к действительности:
— Нравится?
Я кивнула. От его близости неожиданно перехватило дыхание. Он стоял за моей спиной так близко, что я чувствовала тепло его тела. Отстраниться словно бы невзначай не получится — я опиралась руками на высокие деревянные перила, простора для маневра не было. Корвейн тоже облокотился одной рукой на перила и тут же раздался громкий хруст. Маг тут же отскочил назад, увлекая меня за собой. Но ничего ужасного не случилось — просто старые прогнившие перила не выдержали. Но я оказалась прижатой к груди Корвейна и даже чувствовала, как бьется его сердце. Наши взгляды встретились, и я судорожно вздохнула, осознавая, что за этим последует.
Когда наши губы соприкоснулись, Корвейн немного помедлил, будто проверяя, не испугаюсь ли я. Он целовал неторопливо, будто пробовал на вкус. Учитывая, что это был мой первый поцелуй, я отдалась во власть ощущений, даже не помышляя воспротивиться. Сейчас я в полной мере осознала смысл выражения «плавиться как воск».
Когда неторопливая нежность сменилась требовательностью и напором я испугалась. Но моя попытка вырваться из рук Корвейна потерпела неудачу. От происходившего кружилась голова и захватывало дух. Во мне боролись благоразумие и желание поддаться соблазну. Вот уж действительно — запретный плод сладок.
Победу одержало благоразумие Корвейна. Тяжело дыша, он прижал меня к груди, придерживая за талию. Когда наше дыхание выровнялось, мы молча спустились вниз и пошли к общежитию. Возле крыльца он чуть придержал меня за руку:
