Поэзия народов СССР XIX – начала XX века | страница 52
Пригожая девчина Геба[46]
Горелки в чарки налила
И, каравай пудовый хлеба
Принесши — бряк серёд стола!
Вот со всего собрались неба,
Как тараканы возле хлеба,
Уселись боги вкруг стола,
И лакомые яства Геба
Таскать из печи начала.
12
Сначала подала капусту,
Потом со шкварками кулеш,
Крупеню, сваренную густо,
На молоке, — бери да ешь!
Кисель со сливками студеный;
Из каши сало аж текло,
Да и гусятины пряженой[47]
Изрядно каждому пошло.
Как принесла она колбасы,
Блинов овсяных в решете, —
Так захотелось есть Тарасу,
Что забурчало в животе.
Тянуть горелку боги стали,
Из бочки в чарки так и льют;
Подвыпив, песни заорали, —
Все, словно в кабаке, поют.
Такие Бахус[48] пел припевки,
Что невозможно повторить;
И даже застыдились девки, —
Такое стал он разводить.
Зевес так сильно нахлестался,
Что носом землю чуть не рыл,
Глаза прищурил, и качался,
И словно что-то говорил.
Хоть не мое то, правда, дело,
Любил — тут нечего скрывать —
Он грешное потешить тело
И на досуге погулять.
13
Но боги все-таки устали,
Когда наелись, напились.
Тут вдруг на дудке заиграли;
Плясать богини принялись.
Платочек в руку взяв, Венера
Пошла метелицу скакать.
Статна, осаниста, — примера
Такой красы не подыскать.
Пышна, румяна, круглолица,
Глаза — быстрее колеса;
Как жар, пылает исподница,
Вся в лентах толстая коса.
Хвативши чарочку горелки,
Амур еще повеселел, —
Играть он начал на сопелке
И девкам стройно песни пел.
Нептун с пригоженькой наядой[49]
Пошел вприсядку казака;
Как видно, у седого гада
Кровь, как у молодца, жарка.
А старый хрен Юпитер с Вестой[50]
Пошел отплясывать — да как —
Ну впрямь жених перед невестой,
Заткнувши руки за кушак.
А тут и Марс вошел в охотку,
Сапог он, видно, не щадил:
Он с нимфами скакал до пота,
Играл, смеялся и дурил.
И каждый бог так расплясался,
Что невозможно удержать,
А кто горелки нахлебался,
Того под лавку клали спать.
14
Как заиграл дударь плясуху,
Тут наш Тарас не утерпел
И с лавки он, что было духу,
Скакать по хате полетел.
Такое он порой отхлопнет,
На удивленье всем богам:
То он присвистнет, то притопнет,
Пойдет вприсядку тут и там.
Глядел Юпитер, и дивился,
И в лад с дудой в ладоши бил.
Потом к Тарасу протеснился
И так его остановил:
«Да ты откудова, приятель?
Зачем явился на Парнас?
Ты кто такой? Ты не писатель?»
«Нет, мой панок! — сказал Тарас.
Я полесовщик с Путевища.
Чуть свет сегодня со двора.
Добрел досюда, лесом рыща,
Да и домой уж мне пора.
Уважь меня, паночек, лаской:
Нельзя ль домой меня провесть?
Ходивши по горе Парнасской,
Мне больно захотелось есть…»
Книги, похожие на Поэзия народов СССР XIX – начала XX века