Георги уселся на свой «трон», который он устроил из старого кресла своей бабки и задумался над горькой судьбой. Однако сосредоточиться у него не получалось. Георги почувствовал, что он не один в своем укрытии. Какие-то звуки и шорохи то и дело доносились со стороны лачуги лекаря.
«Воришки? Но вряд ли в этой лачуге есть чем поживиться. Сколько раз я приходил к дяде Стефану и ни разу не видел у него что-то ценное». Да и сам домишко не представлял какой-то ценности. Из глины и камней он разве что мог укрыть от дождя, а в холодную погоду защищал от ветра, но не от холода. Оконные ставни давно покосились и при порывах ветра громко хлопали и жалобно скрипели.
Тем не менее паренек подкрался к ветхому домику и прислушался. Так и есть. Кто-то хозяйничает в доме и даже не осторожничает. Георги на цыпочках подошел к двери и приоткрыл ее. Дверь предательски заскрипела и он замер в дверном проеме. Георги увидел высокого и широкоплечего рыжего парня, который копался в груде какого-то хлама и обернулся на скрип.
— Ты кто? — испуганно спросил Георги.
— А ты кто? — удивленно спросил рыжий.
— Я первый спросил!
— Георги, это ты?! Это же я, Димитр! — рыжий вдруг радостно улыбнулся и подошел к застывшему другу детства.
— Димитр? Ну, ты и вымахал! Вот уж не ожидал тебя здесь встретить.
Друзья с хохотом обнялись и принялись рассматривать друг друга, удивляясь произошедшим переменам.
На следующий день Георги сразу после завтрака отправился к Димитру. С собой он прихватил корзину с яблочным пирогом и вишневым морсом.
Димитра он застал за приготовлением порошка. На дощатом столе были разложены корни какого-то растения, нож с тонким лезвием и ступка для растираний.
— Привет, дружище! Ты чего тут, колдуешь? — пошутил Георги.
— Почти. Готовлю целебный порошок, от бессонницы помогает.
— Ух ты… Это кого же у нас в замке бессонница замучила?
— Кузнеца Тодора знаешь?
— Как не знать такого умельца?
— Вот он бессонницей мучается. Сейчас порошок приготовлю, отнесу кузнецу. А на вырученные монеты куплю чего-нибудь поесть. А то от голода уже живот скрутило.
— Ну, значит я во время! Налетай! — и Георги широким жестом указал на корзину.
Димитра упрашивать не пришлось. Уже через минуту он наворачивал пирог и запивал морсом. Георги уселся на старый табурет, который угрожающе зашатался под парнем, но не рассыпался. Окинул взглядом захламленное внутреннее пространство лачуги. Свет проникал в единственное окно, и что находилось в темных углах дома, можно было только догадываться. И как Димитр будет здесь жить?
