«Господи сделай так, чтоб она уволилась, сама, без моей помощи, и дай мне терпения этого дождаться».
Совещание закончилось за полночь, я совершенно убитая притащилась домой и рухнула в постель, а утром меня разбудил Челе своими истошными воплями, котенок залез в пакет и никак не мог выбраться, хорошо хоть Ладочку не разбудил. А можно же было еще целых сорок минут спать. Это время я потратила в кондитерской, выпила чашку горячего шоколада и съела сэндвич с курицей и накупила кучу пирожных на работу.
Ковин очень удивился моему приходу с утра, ведь он же милостиво разрешил мне приехать к обеду. Но в прошлый раз, когда он мне разрешил «потратить утро», я была уволена, так что рисковать не стала.
И все же он сладкоежка, за эклер родину продаст.
— Все очень вкусно. Я постоянно вас объедаю, но мимо сладкого я пройти не могу.
— Особенно с утра, особенно мимо эклера.
— Да.
— Ну что ж в следующий раз, когда у вас будет взрывоопасное настроение, я сначала эклер вам кину с порога, а уж потом минут через пять зайду за раздачей.
— Боюсь, это не слишком поможет, но можно попытаться.
— Как-нибудь проведем эксперимент, а сейчас работать.
Наверное, мои молитвы были услышаны, с божьей помощью и стараниями Чистина в пятницу был последний рабочий день Усти. Мы с Екатериной старательно скрывали радость. Меня больше всего радовало то, что Устинья всем и каждому говорила, что покидает эту убогую конторку, так как нашла себе богатого Буратину и работать ей теперь незачем, то есть я к ее увольнению не имею никакого отношения. Екатерина все еще мне сочувствовала. А я была вся в организации юбилея для издательства, вечерами приходилось помогать Елене все организовывать, девочка смирилась с мыслью, что вести это торжество я не буду, хоть это было для нее и нелегко.
В субботу придется тащиться с Ковиным на очередную выставку, ужасно не хотелось тратить день на общение с сильными мира сего, но согревала мысль, что вечером приеду домой и меня будет ждать праздничный ужин, я наконец-то смогу поговорить с мамой, Иваныч был на рыбалке, и мы как в старые добрые времена потреплемся за жизнь.
Субботнее утро прошло как обычно в уборке и беготне по магазинам, потом под байки Лады и бурчание Челе я восстанавливала изрядно потрепанный в борьбе за чистоту маникюр. Я решила не утруждать себя платьем и остановила свой выбор на шелковом брючном костюме винного цвета. Он был слишком ярким для работы, а вот для выставки в самый раз. Ковин как всегда не предупредил, чему посвящена выставка, и я не смогла должным образом подготовиться.
