— Вот видишь, я же сказал, что не причиню тебе вреда.
— Потому что не хочешь злить Альгидраса?
— Нет, — улыбнулся Алвар, — злить его отдельное удовольствие, но огорчать это другое. Я не люблю его огорчать.
— Почему?
— Огорчение Альгара приносит огорчение мне самому.
С этими словами Алвар наконец отпустил мою руку.
— Что тебе от него нужно?
— О, этого я сказать тебе не могу.
— Ты обещал ответить!
— О, женщины! Я сказал, что у меня есть ответы, однако не все они предназначены для твоих ушей.
— Хорошо, тогда расскажи мне обо мне, — решилась я.
Я почти ожидала, что Алвар сделает вид, что не понимает вопроса, как часто делал Альгидрас, однако вместо этого он пристально на меня посмотрел, и я потерялась в его взгляде. Алвар смотрел так, будто знал обо мне все, начиная с любимого плюшевого зайца и заканчивая тайной, больной, стародавней зависимостью от учителя немецкого. Мне стало неуютно, и я было совсем решила обратить вопрос в шутку, но Алвар вдруг улыбнулся, и мгновение рассеялось.
— Ты с другой стороны, — просто сказал он.
— С другой стороны чего? — боясь спугнуть нежданную откровенность, проговорила я, чувствуя, как сердце отчаянно зачастило. Вот он шанс! Только бы он не остановился.
— С другой стороны ткани мира.
Алвар говорил, не таясь, не оглядываясь по сторонам, будто мы беседовали о самых обычных вещах. Я подумала, что Альгидрас вел себя совсем не так. Впрочем, возможно, дело было в том, что Алвар не держал секретов от своих людей, прочие же не смогли бы подойти и на выстрел.
— Откуда ты знаешь?
— Я чувствую. Это как… — Алвар щелкнул пальцами подбирая слова, произнес что-то на кварском, — как…
— Вода, — с чудовищным выговором подсказал один из воинов, даже не повернувшись в нашу сторону.
— Благодарю, Азир! Он прав. Ты словно вода. Как ты сюда попала? Морем?
Я медленно кивнула, напрочь забыв об осторожности и даже не думая о том, что такая неосмотрительность может привести к необратимым последствиям. Да, я не знала об Алваре ничего, Альгидрас утверждал, что он опасен, и я сама видела это во сне, но он вдруг оказался единственным, кто был готов сказать правду, потому я уцепилась за эту возможность двумя руками.
— Тебя призвала Святыня? Через воду? Прелестно!
— Что тебя так радует? — не выдержала я его жизнерадостного вида.
— Ну как же! Тебя призвала сама Святыня!
— Так. Давай сначала. Я ничего не понимаю.
— На этом языке очень сложно говорить. Он… Мне его мало, — пожаловался Алвар.
