— Однажды я видел тебя во сне, — Мартен говорил тихо, его негромкий, с легкой хрипотцой голос обволакивал, будто волшебное пение сирены, и мне казалось, словно мы одни на целом свете, никто нас не потревожит и лишь потрескивающее в очаге пламя да боги будут нашими свидетелями.
— Во сне? — повторила я шепотом, едва отметив, что он обратился ко мне на «ты».
Нельзя, непозволительно.
Неважно.
— Во сне была ночь и огромная луна, что висела низко над горизонтом. Луг, усыпанный душистыми сиреневыми цветами. И ты, в легком платье, с распущенными волосами и безо всякой вуали. Ты шла через луг уверенной, танцующей походкой, словно окутанная лунным сиянием, и нельзя было не последовать за тобой.
Я хочу, чтобы он снова поцеловал меня, я даже готова поцеловать сама и сама тянусь к нему, но Мартен, насторожившись неожиданно, подобравшись почуявшим опасность зверем, хмурится, убирает руку, выпрямляется резко и тенью исчезает за ширмой. Слышу скрип и сразу — голоса Кадиима, Айянны и, кажется, леди Марл, доносящиеся из-за двери, ведущей в приемный покой. Я оглядываюсь растерянно, удивленно — вот Мартен был рядом и вот его нет, будто и не было вовсе, будто он привиделся мне неверной грезой поутру.
Но я не уроженка этих варварских, отсталых королевств, в прошлом веке уничтожавших беспощадно магов и служительниц Серебряной богини. Я дочь мира, уважающего и принимающего представителей других видов как равных, и мне известно, что люди не обладают столь тонким слухом, что не способны они двигаться со скоростью и грацией диких хищников.
Кем бы ни был лорд Мартен Ориони, но простым человеком рожден он не был.
К обеду я вышла с открытым лицом. Кадиим, конечно же, возражал, уверяя, что я должна настоять на соблюдении шианских обычаев хотя бы до свадьбы, но я отказалась. Все это время с момента заключения союза между моим отцом и Георгом, между западным и восточным королевствами мне напоминали беспрестанно, что альянс этот важнее для них, чем для нас, что наши предки истинное, коренное население нашего мира и прав у нас поболее, чем у потомков невесть откуда явившихся захватчиков. Что мы часть древней, могущественной цивилизации и они должны склоняться перед нами, уступать нам дорогу, признавая наше главенство над миром, наше старшинство над ними. Но проехав часть континента и прибыв в Афаллию, я увидела, насколько ошибался отец. Им все равно, кто наши предки и как долго жили они в этом мире, их интересует лишь то, что мы можем им дать. Быть может, будь я одной из принцесс великой Иолийской империи или Кандии, к нам относились бы с большим почтением или даже страхом, но я всего-навсего дочь маленького Шиана, нуждающегося в помощи и защите от нападок соседей не меньше, чем Афаллия желает получить наши знания и сокровища. Холеным, скучающим вельможам нет дела до наших обычаев, более того, я подозревала, что это наши традиции выглядят в их глазах варварскими пережитками древности.
