— Это не твоя вина, Кадиим, — я отложила щетку, все еще не смея поднять глаза на стоящего рядом духа. — Я… сама навлекла на себя наказание богини. В прошлом году мы с подругами собрались погадать… ты же знаешь эти гадания в последнее полнолуние уходящего года: наливаешь в посуду воду, встаешь так, чтобы свет полной луны падал на воду, и просишь госпожу приподнять завесу будущего… Айянна отговаривала меня, напоминала, что нельзя играть с богиней, но я не послушалась. Я попросила Серебряную показать моего истинного нареченного, и она явила лицо незнакомого мне молодого мужчины. Конечно же, не принца Александра, но и на наших шианских мужчин он тоже не походил. Затем вода в тарелке покрылась льдом прямо на наших глазах. Я сделала вид, будто ничего особенного не произошло, будто гадания эти глупые и бесполезные, однако лицо этого мужчины словно отпечаталось в моей памяти. Я думала о нем, когда ходила в наш храм… или когда гуляла в саду… — когда читала книги, когда к нам приходили учителя. И особенно — и от того мне стыдно вдвойне — на уроках по искусству любви. Я пыталась представить, что почувствую, если меня поцелует он, мой нареченный, а не жених, который, быть может, и вовсе не станет меня целовать. Я знала о принятой в Афаллии публичной консумации и понимала, что не стоит рассчитывать на нежность и ласку, по крайней мере, в первый раз, и тем чаще воображала себя в постели с ним, без чужих глаз, следящих жадно за каждым движением.
— Лорд Мартен Ориони? — спросил Кадиим, и я кивнула.
— Я узнала его сразу же, едва увидела. И он узнал меня. Оказывается, я ему снилась. И… — я опустила голову ниже, покрутила кольцо на пальце, — и мы пообещали друг другу… он сказал, что я всегда буду его, до конца жизни и после ухода за грань. Оборотни верят, что со временем праматерь отпускает души умерших обратно в мир живых, чтобы они родились в новом воплощении… и Мартен пообещал, что даже тогда мы будем вместе. Он найдет меня, где бы мы ни оказались. А я пообещала, что всегда буду верить ему.
— Лайали, — не могу понять по мягкой интонации Кадиима, осуждает ли он меня.
— Я знаю, что поступила безрассудно — не сейчас, но год назад, когда обратилась с этой просьбой к богине, — продолжила я торопливо, не дожидаясь ответа духа. — Знаю, что должна выполнить свой долг, чем бы он ни обернулся, знаю, что должна с честью выдержать все ниспосланные испытания. Я рождена принцессой, нет у меня иного выбора. Однако мы с Мартеном предназначены друг другу, нас соединила сама Серебряная госпожа. Я не могу отринуть долг и отказаться от предназначения тоже не в силах.
