Дома я не таилась и не боялась, однако помнила о своем долге и знала, что не смогу стать земной сестрой Серебряной, но здесь я не распространялась и никому не показывала сияния, о нем известно лишь Кадииму да Айянне, самой одаренной богиней. Да и ни к чему посторонним знать о том, что все равно вскоре исчезнет.
На четвертый день вместе с очередным бездушным украшением от принца мне передали приглашение на недолгую прогулку по парку, окружающему дворец. Обычная пешая прогулка по заснеженным аллеям, в сопровождении свиты моей и наследника. Не в первый уже раз я задумалась, исходит ли инициатива от Александра или то настоятельная просьба Георга?
В назначенный час я и девушки, закутанные в подбитые мехом плащи, вышли в один из внутренних двориков, где нас уже ожидали Его высочество со свитой, шумной, гомонящей весело, радостно. И — хвала Серебряной! — рядом с принцем стоял, улыбаясь как ни в чем не бывало, Мартен. Завидев меня, молодые люди склонились почтительно, Александр поприветствовал меня небрежным кивком, подал руку. Я заметила тень неодобрения в глазах Мартена, недовольства поведением наследника, заметила, как в который уже раз поджала губы Айянна. Среди сопровождения принца есть и несколько девушек и хотя я не разглядела невысокую Изабеллу в кругу других дам, но звонкий смех ее услышала сразу. Уголок губ Александра дрогнул, словно в попытке сдержать улыбку, и молодой человек повернулся ко мне. Мартен вместе со всеми отступил назад, вставая в положенном порядке следования, и мы процессией чинной, неспешной покинули двор.
Парковые аллеи, широкие, тщательно расчищенные, тянулись прочь от дворца, расходились в разные стороны, постепенно становясь уже и запутаннее. Снег искрился на солнце, голые ветви деревьев будто застыли в неподвижном морозном воздухе и только ели красовались в пышных темно-зеленых платьях под белоснежными шубами.
Александр молчал, аллею за аллеей, словно ему и простым словом перемолвится со мной трудно. Любовался зимним пейзажем, точно не я, а он гость в этой стране и в этом дворце, точно видит все в первый раз. Следующие за нами молодые люди переговаривались между собой, поначалу тихо, затем все громче, прерывая речь взрывами смеха. По изменившемуся звуку шагов и скрипу снега я догадалась, что требуемый этикетом порядок построения давно нарушен, молодежь перемешалась, позабыв о титулах и положении. Никто из старших нас не сопровождал, окна дворца и возможные соглядатаи остались позади. На еловой аллее несколько человек выбежали вперед и, увязая в высоких сугробах, бросились к величественным елям. Я обернулась, нахмурилась, увидев, как трое придворных щеголей вьются вокруг моих сбившихся в кучку компаньонок, как улыбаются широко и пытаются вовлечь в беседу не привыкших к общению с незнакомыми мужчинами шианок.
