Когда это изменилось? Сегодня утром, когда Кора сказала, что Джеймс намерен жениться? Сейчас, когда я вижу его с Изабеллой? Или все началось с моих снов, где я отдаюсь другому мужчине?
Или так было всегда, просто ускользало от моего понимания, пряталось на краю разума, не желавшего признавать порочные чувства? Мартен мой суженый, мы предназначены друг другу самой Серебряной богиней, но кем был Джеймс Дарро? Случайным человеком? Привлекательным мужчиной, ведь не столь уж и много мужчин я видела тогда в своей жизни, воспитанная в уединении и строгости шианская принцесса? Даже лишь думать об этом стыдно и к ревности, злости примешивалось чувство вины перед Мартеном.
Говорила мужу, что люблю его больше жизни, что Мартен бесконечно дорог мне, обещала верить всегда, а сама пусть и крохотной, неосознанной частью себя, но тянулась к другому. Пусть и в мыслях, во снах, но была неверна.
Ужин подошел к концу и, вопреки обыкновению, Джеймс не остался на чай и беседы в гостиной, а я не стала расспрашивать о причинах. По укоренившейся за столько лет привычке проводила мужчину до входной двери, не зная, что еще сказать, кроме обычных пустых слов прощания.
— Лайали, — Джеймс принял у слуги свою шляпу, подождал, пока тот уйдет, оставив нас вдвоем в тишине прихожей, — тебе следует быть осторожнее и внимательнее с леди Эстес, или как там она предпочитает себя называть.
— Что ты имеешь в виду? — я, наверное, впервые за весь вечер, позволила себе посмотреть на Джеймса прямо, без попытки сразу отвернуться или отвлечься на что-то незначительное, несущественное.
— Она не та, за кого себя выдает. Упомянула, что родом с севера Афаллии, но у нее выговор южанки.
Я покачала головой в растерянности — для меня афаллийский выговор звучал одинаково, не успела я научиться разделять его на северный и южный.
— Платье из дорогой ткани, в то время как леди заверила меня, что из небогатой семьи, и отнюдь не дорожное, — продолжил Джеймс. — Более того, она наверняка не путешествовала в нем ни дня — наряд пахнет лавандой и выглядит так, словно его только что достали из сундука, а сама леди и вовсе успела надушиться.
— Она переоделась… к ужину, как должно, — возразила я робко, неубедительно.
— Судя по реакции Коры, леди прибыла в этот дом буквально час назад, если не меньше, а прежде ее здесь никто в глаза не видел и знать не знал, — Джеймс шагнул ко мне, и я замерла, вдруг резко, остро ощутив его близость, пьянящий аромат моря, который, кажется, давно уже стал частью капитана. Его дыхание с нотками выпитого за ужином вина, почти осязаемый жар тела. — Что происходит, Лайали?
