Нет, нет и нет! Не стоит поддаваться на лживый блеск этих фантастических глаз. Закери Ламонт ничем не лучше тех мужчин, что она встречала в Мальдонадо. Отвернув голову, девушка упрямо уставилась впереди себя.
– Это вам должна быть ясна причина моего желания не иметь с вами никаких дел. Ваши двусмысленные намеки при прошлой встрече просто возмутительны! Неужели вы думаете, что я соглашусь на ваше предложение?
– А чем мое предложение хуже других, что вы уже успели получить? – невозмутимо спросил Зак.
Хотя он не был уверен, что Тэсс Годвин смогла договориться с кем-то из местных коллекционеров, все же решил рискнуть и раскрыть перед ней карты. Судя по раскрасневшемуся лицу девушки, Зак понял, что угадал. Значит, он оказался прав, и Тэсс уже получила парочку невыгодных ей предложений и теперь ищет клиента побогаче. Значит, Закери следует продолжить выбранную им линию.
– У вас есть то, что мне нужно, – сказав это, мужчина кивнул головой на изящную брошь, пристегнутую к лацкану пиджака Тэсс. Указывая на одну драгоценность, он как бы намекал на другую роскошную вещицу, которую он хотел бы у нее приобрести. – И я готов за это заплатить хорошую цену.
Видя, как побелело и вытянулось лицо собеседницы, он поспешил добавить:
– Я же говорил вам, что большой ценитель прекрасного, коллекционер. И в моей коллекции еще не было столь прелестного экземпляра, потому я не поскуплюсь, чтобы его заполучить. Созерцать со стороны – это, конечно, хорошо. Но держать в руках, обладать – это совсем иное дело.
Тэсс поперхнулась и закашляла. Каков наглец! Мерзавец, негодяй, хам! Не-е-ет, она жестоко ошибалась. Закери Ламонт не такой, как все мужчины, что встречались ей в Мальдонадо, он намного хуже. Те хотя бы вели себя прилично, а этот подлец, глядя на ее грудь, прямым текстом заявляет, что готов купить тело девушки.
У Тэсс закружилась голова. Она даже покачнулась и прикрыла глаза.
– Что с вами? – услышала она будто извне, а когда открыла глаза, увидела над собой озабоченное лицо Зака.
– Да как вы смеете говорить мне такое? – задыхаясь, прошипела она, резко выдернула руку и оттолкнула от себя мужчину.
От былой заботы на лице Ламонта не осталось и следа, и снова на арене появилась уже знакомая циничная натура:
– А разве честность не является добродетелью?
– Вы омерзительны! Не путайте слово «честность» с «беспардонностью»!
– Я ничего не путаю, госпожа Годвин. Я правдив с вами и жду от вас правдивого ответа.
