— О, Оксанка, хозяюшка наша! — лыбится Виталька, вставая из-за стола и покачиваясь. Из его руки выпадает сигарета и прожигает дыру в клеенке.
Я зрительно понимаю, что на кухне чего-то не хватает, вспоминаю о микроволновке и сразу соображаю, на какие деньги накрыта поляна. Он загнал мою микроволновку! Я обеими руками прижимаю к себе Тимошку и рычу не своим голосом:
— Витас, ты же обещал!
— Э, баба, ты на кого баллоны катишь? — фыркает мне какая-то пьянь за столом. — Давно Васька хуй в глотку не пихал?
Проглотив обиду, я беру себя в руки и резко отвечаю:
— Пошли все вон! Немедленно!
— Оксанка, ты чего? — усмехается Виталька. — Мы ж договорились. И Васян вчера сам предложил мне у вас…
— А вафлю в грызло не хочешь? — Я делаю шаг вперед, немного в ужасе от проснувшейся во мне уверенности.
— Хех, давно ты по фене ботаешь?
— Не твое дело! Валите отсюда, пока я ментов не вызвала!
Напуганный Тимошка мелкими коготками впивается в мою руку.
— Не, Оксанка, так дела не делаются, — спорит со мной Виталька. — Не твоя хата…
И тут я словно прозреваю: действительно, не моя. За что я держусь? За доставшийся мне от прабабки телевизор, старый утюг, холодильник-трактор и микроволновку, которой больше нет? Или за мужа — безработного алкоголика, импотента и домашнего тирана?
Вся моя жизнь — отстой. Она проходит мимо, пока я терплю нечеловеческие условия существования. Хватит! Надоело! Я сдержала данное умирающей свекрови обещание: позаботилась о ее сыночке. Взрослый стал. Пусть теперь сам о себе заботится. А мне пора о себе подумать! Тем более во мне зародилась какая-то уверенность, что я еще могу нравиться мужчинам. Так что ствол на ночь я себе всегда найду, а чьи-то вонючие носки стирать и унижения терпеть больше не собираюсь.
Я широко улыбаюсь, пячусь в коридор и говорю:
— А знаешь, Виталь, оставайтесь.
— Э, ты куда? Если к бате моему…
— Нет-нет, — мотаю я головой, крепче прижимая к себе котенка. — Не беспокойся. Не буду я твоего отца тревожить. Сидите, отдыхайте. А у меня еще дела…
Пока до этого пьяного черта не доперло, что я элементарно сбегаю, я кидаюсь к шкафу, выдвигаю ящик, достаю оттуда папку со своими документами, оставляю на тумбочке ключи от квартиры и ухожу. Спускаясь в лифте, мысленно убеждаю себя, что все делаю правильно. Самое ценное со мной. Чмокаю Тимошку в пушистую головку и выхожу на улицу.
Ну и куда идти? К маме? Вот ей сейчас точно не до меня! И Крис там отираться будет, пока в Австрию не вернется. А мне с ним пересекаться хочется не намного больше, чем с Васькой. Пошли они, эти мужики! Но и назад не вернусь. Переступлю через себя, переживу все Васькины угрозы, но дам себе шанс на новую жизнь. Хватит вести себя так, будто он меня на помойке нашел. Я женщина, в конце концов, а не боксерская груша!
