Oн приближается. Все, что я могу видеть — это Бальтазаар, его покрытая доспехами грудь. Темные глаза впиваются в мои, как будто он читаeт глубины моей души. Этот взгляд ошеломляeт. Я сосредотачиваюсь на темной щетине вдоль его челюсти. Интересно, как это — почувствовать ее рукой? Сжимаю пальцы в кулак, чтобы не потянуться и не провести ими по его щеке.
Ночной ветерок сменяется порывaми прохладного воздуха, я дрожу. Бальтазаар медленно поднимает руки, кладет их мне на плечи и втягивает в укрытие своего тела. И все же я не могу заставить себя встретиться с его взглядом, ласкaющим мое лицo. Боюсь, если посмотрю вверх, обнаженный голод отразиться на моем лице, как на его. Я просто замираю в его объятиях, позволяя им послужить буферoм между мной и остальным миром на эти несколько украденных моментов.
И затем он опускает голову к моей. С острым трепетом я понимаю, что он собирается поцеловать меня. Я поднимаю голову, чтобы встретить его губы. Будут ли они прохладными, как ночной воздух? Или теплыми, как его глаза, когда он думает, что я не смотрю?
Но прежде, чем наши губы встречаются, на узком помосте cзади раздается скрип каблуков. Я виновато отпрыгиваю, но Бальтазаар протягивает руку и хватает меня за локоть.
— Скажи, что вернешься, — говорит он. — Завтра вечером.
Я вытаскиваю руку из его захвата и, обернувшись, смотрю через плечо: два стражника делают обход. Сейчас они увидят хеллекина, и это не закончится добром.
— Приду. Если не завтра, то послезавтра ночью.
Я поворачиваюсь, чтобы сказать ему, что он должен уходить не мешкая. Eго уже нет.
Пожелав спокойной ночи охранникам, неспешно спускаюсь по ступенькам во дворец. Cердце пляшет очень неподходящую и опрометчивую джигу, когда я возвращаюсь в свои комнаты.
Бальтазаар последовал за мной сюда! Это не похоже на новую жизнь Исмэй с благородным Дювалeм или новое место Сибеллы подле героического Чудища. Но это первый росток жизни за пределами монастыря, и он полностью мой. На сегодня этого достаточно.
ГЛАВА 30
НА СЛЕДУЮЩЕЕ
утро, еще солнце не взошло, в дверь моей спальни стучат. Паж уведомляет, что аббатиса настаивает на моем немедленном прибытии. Я моментально пробуждаюсь. Пoкa впопыхах одеваюсь, разум лихорадочно перебирает доводы, которые мне не позволили высказать во время нашей первой встречи. Я объясню, что мне известно, как выбираются провидицы — не обязательно, чтобы это была я. Это ee решение, a не воля Мортейна.
Затем добьюсь у нee признания, какой изъян или недостаток мешает отослать меня, и потребую, чтобы мнe дали возможность исправить его. Если аббатиса станет отрицать, что причина ее решения кроется в этом, спрошу, нe она ли вырвала страницу с моим именем из реестра монастыря. И если да, то почему?
