Хрупкая прочная связь | страница 10
Главным был Корбин Стаффорд, он ворвался в наш офис с четырьмя своими людьми и потребовал поговорить с маршалами, которые были в Блумингдейле в тот день.
Это было ошибкой.
Возможно, если бы они вошли тактично и уважительно, все сложилось бы по-другому. Но как бы то ни было, мой босс, недавно назначенный главным заместителем Маршала США Сэм Кейдж, вышел из своего кабинета и ждал, пока Стаффорд орал на него и в недвусмысленных выражениях объяснял, почему он должен немедленно передать Батисту в УБН.
Кейдж подождал, пока они успокоятся.
— Ну? — рявкнул Стаффорд.
— Нет, — решительно ответил Кейдж.
Тому потребовалось некоторое время, чтобы обработать это слово.
— Нет?
Кейдж выжидал.
— Что, черт возьми, значит «нет»?
Кейдж вздохнул, после чего мы все обычно убегали.
— Маршалы США являются правоприменительной силой большинства федеральных агентств, включая ваше, и поэтому мы оставляем за собой право производить аресты по своему усмотрению.
Все открыли рты, чтобы что-то возразить, может, даже снова закричать, но мой босс поднял руку, заставляя молчать.
— Как главное силовое ведомство, мы имеем больше власти, чем вам, очевидно, известно в вашем ограниченном восприятии нашего офиса.
— Я…
— Поэтому в данном случае мы не считаем нужным выполнять вашу просьбу.
— Посмотрим, что думает по этому поводу твой босс…
— Мой босс, Том Кенвуд, был утвержден на должность Сенатом всего неделю назад и является новым маршалом США, ответственным за Северный округ Иллинойса, — объяснил Кейдж, и я заметил, как в его улыбке мелькнуло злорадство. — Уверен, он будет рад первым делом узнать, что вы ставите под сомнение решение его главного заместителя.
В комнате стало очень тихо.
— Но ваш босс может передать от меня почтение моему боссу, — весело закончил он.
Когда Кейдж вернулся в свой кабинет, взгляд Стаффорда скользнул по помещению.
Я помахал ему рукой.
И Ян тоже.
Подразумевая «валите на хер».
ГЛАВА 2
ТЕМ ЖЕ ВЕЧЕРОМ, уже дома, мы с Яном снова взялись за старое, и я даже не заметил, как это произошло. Хорошо, что сдержались на работе — мы оба очень старались не обсуждать нашу личную жизнь — но стоило переступить порог, как основная проблема сдетонировала.
И все по моей вине.
Мне хотелось большего, чем Ян когда-либо мог себе даже представить, и из-за того, что дал волю своему желанию, я все испортил. Печально то, что именно так всегда и происходило, я всегда хотел больше вместо того, чтобы радоваться тому, что уже имею. У моих друзей даже имелись разные теории о том, почему я так напираю, когда человек, который мне небезразличен — а в данном случае которого я отчаянно и безумно люблю — не готов. По большей части все склонялись к тому, что поскольку я был приемным ребенком, которого передавали из рук в руки до совершеннолетия, то видя свое счастливое будущее, я пер напролом как бык. В случае Яна, и только в его случае, я мог бы согласиться с их точкой зрения. В прошлом же это был своеобразный тест, благодаря которому я старался понять, насколько серьезно настроен человек рядом со мной, хотел посмотреть, останется ли он, если я захочу серьезных отношений слишком быстро. Но с Яном все сводилось к тому, что он будет рядом со мной всю оставшуюся жизнь. Я и представить себе не мог, что может быть иначе.