В свою защиту скажу: я думал, Яну хотелось, чтобы мы были больше, чем просто напарниками как на работе, так и вне ее. Во всяком случае, у меня сложилось такое впечатление, потому что все на это указывало. Но существовала одна веская причина, причем достаточно хреновая, и моей ошибкой было то, что я все как следует не перепроверил.
— Дело не в том, что я не хочу того же, что и ты, — вздохнул Ян, сидя за столом и обрывая этикетку с пустой бутылки «Гэмблхед», которую я покупал для него. — Я просто не понимаю, почему все должно быть именно так.
— Ты не понимаешь, почему я хочу «долго и счастливо, пока смерть не разлучит нас»?
— Нет, это я понимаю. Просто не вижу острой необходимости в кольце и клочке бумаги.
Вероятно, это было глупо, но я ничего не мог поделать со своими чувствами и желаниями, точно так же, как и Ян не мог ничего поделать с тем, что не испытывал того же. И именно это меня и убивало.
По его словам, проблема заключалась не в том, что он не хочет узаконить отношения, а в том, что не понимает, почему этого так сильно хочу я.
— Забудь, что я спрашивал, — огрызнулся я, убирая со стола после ужина.
— Как я могу забыть? — раздраженно ответил он, следуя за мной на кухню. — Тебе что-то приспичило, ты спросил, я ответил «нет», и теперь мы в заднице.
— Значит, все дело во мне, — парировал я, оборачиваясь к нему.
— Ну да, и ты это знаешь.
— Хочешь сказать, глупо просить о том, чего я хочу?
— Нет, но все пошло не так, как планировалось, и теперь ты говоришь просто забыть, но как ты себе это представляешь? Нельзя просто стереть все, притворившись, будто ничего не произошло. Ты чего-то хочешь и вываливаешь это, так что теперь нам придется разобраться с этим.
Я скрестил руки на груди.
— Почему ты не хочешь вступить со мной в брак?
Ян тяжело вздохнул.
— Ты знаешь почему.
— Объясни еще раз.
— Потому что это ограничит тебя и усложнит мою жизнь.
— В каком смысле?
— Ты никогда не получишь повышения, — сказал он с раздражением в голосе.
— Я не согласен.
— Ты просто идиот.
— Ладно, я просто идиот. Мне все равно.
— Ну а мне нет! Может, ребятам из моей команды и плевать на это, но так будет далеко не со всеми. Ты фактически просишь меня завершить военную карьеру только ради того, чтобы у тебя был этот гребаный клочок бумаги!
— Это не просто клочок бумаги, — возразил я раздраженно. — Это гораздо важнее.
— Только не для меня, — холодно ответил он. — Это не изменит моих чувств, я не стану любить тебя ни больше, ни меньше. Это пустяк, но он лишит меня того, кем я являюсь, того, чем занимаюсь, и того, как далеко могу продвинуться.
