Часовникову сказали, что нужно поехать вместе с Тарасовым для осмотра объектов, указанных первооткрывателями. Старику явно не очень хотелось ехать вместе с «чудаком», да еще на положении подчиненного, но ослушаться начальства он не посмел.
Ранним утром ходок, запряженный приземистой бурой лошаденкой, выкатился из окраинной улочки Усть-Каменогорска. Дорога полого поднималась на холмы, разделяющие долины двух правых притоков Иртыша — рек Ульбы и Убы, впадающих в него чуть пониже города.
Спутники долго молчали. Невысокий Часовников казался совсем маленьким потому, что обложился сеном и согнулся, ежась от утреннего холодка. Тарасов, держа в руках вожжи, внимательно вглядывался в окружающий пейзаж невысокого нагорья и лишь временами легонько понукал лошадь.
Разговор начался с погоды, повертелся вокруг особенностей рельефа Прииртышья, перспектив сельскохозяйственного года, прошлого и будущего Усть-Каменогорска и наконец как-то сам по себе перешел на вопрос о целях их поездки.
— Очень хорошо, что наш маршрут выпал в эти места, здесь давно следовало побывать, — шепелявил Часовников.
— Ну и почему же вы не побывали? — спросил Тарасов.
— Сколько раз предлагал. Мне самому было интересно. У меня тут, знаете ли, разведка была, фабрику бегунную строил, а вот не помню результатов, хоть убейте.
— Я читал все ваши докладные, там ничего о таких разведках не сказано.
— Так, батенька, разве о собственном стыде пишут; Я же не помню, чем все здесь кончилось, а десятника, который работал тут, с тех пор так и не видел.
— Как же это так, Владимир Иванович, разведки вели, фабрику строили и не знали результатов? Не верится.
— Какая там фабрика! Пару бегунов или даже пару чаш я старался посылать на любую разведку. Вернее, знаете ли… оборудование несложное. Два или три чугунных колеса работают от центральной оси, бегают по чаше из хорошего листового железа с чугунным или стальным полом, давят руду, измельчают в порошок и выбрасывают на шлюз, покрытый листами с амальгамой. Есть золото, так оно тут и останется, разведку оправдает, хотя бы частью, а нет так нет. Кроме. Всего фабричонка разведкам солидность придает.
— Все это, может быть, и верно, но почему так легко забылись результаты этой разведки?
— Тогда они у меня велись сразу в нескольких местах. Работали десятники, сам же я был занят Другими делами.
— Вот так так!
— Да-с. Вы ведь еще очень молоды, Михаил Федорович, прежней горной жизни не знаете. Многое вам может казаться странным. Хотя мне говорили, что вы даже историей золотой промышленности Алтая занимаетесь. В наше время это редкость.
