Тут уж подоспела скорая, остановили кровотечение, отвезли в обычную больницу, потом направили в детскую психиатрию. Теперь Лида говорит, что, конечно, она была неправа, это идиотизм, надо о близких подумать, да и вообще она так напугалась, когда вода в ванной покраснела, как в ужастике, что больше никогда-ни-за-что…
Ага. Все вроде хрестоматийно. Есть одна, но существенная неувязка. Судя по всему, самоубийство задумывалось не демонстративным, а настоящим. То есть, залезая в ванну, Лида действительно собралась умереть, а не «показать им всем». И при этом – вот что удивительно! – она теперь совершенно ничего не может сказать о том, почему на исходе пятнадцатого года своей жизни она приняла драматическое решение покончить с собственным существованием.
Вот просто совсем ничего об этом не говорит. Даже не говорит: не знаю, не помню.
Какой-то припадок? Временная амнезия? Врачи и психиатры сразу все осмотрели и обследовали вдоль-поперек и единогласно утверждают, что девочка от начала до конца эпизода была совершенно в здравом уме и правильно ориентирована во времени-пространстве. И потом – ни в чем никаких отклонений. На все вопросы – ой, я все поняла и больше не буду!
Но мать – молодая, серьезная и подумывающая о смене работы (еще бы, после такого-то случая!) – рассказала и вовсе странное: вроде бы суицидная попытка была не первой. Месяцев семь-восемь назад обозначились какие-то таблетки, и тоже все как-то очень смутно и непонятно: были ли, отчего, почему? Чем кончилось? И совсем уж в довершение абсурдности происходящего: таблетки она вроде бы глотала не одна, а вместе с подругой!
– Лида вам тогда что-нибудь объяснила?
– Ничего. Тоже каялась и обещала, что больше никогда…
– А как вы узнали?
– Таблетки пропали. Довольно сильные, полпузырька. Я испугалась, надавила на нее сразу. Но если они и вправду на двоих ели, то там ничего ужасного и не должно было быть, хотя все равно…
Дело-то очень серьезное, подумала я. Потому что ведь, скорее всего, есть нечто, чего мы все про Лиду не знаем. И оно, возможно, продолжает действовать. И значит, в любой момент может быть новая попытка. Удачная, – тьфу, тьфу, тьфу! – даже не знаешь, где тут кавычки ставить…
Конфликты в школе?
Отрицает. Учится так себе, тройки-четверки, но всегда так и училась – никаких особых успехов, но и к ней у учителей никаких особых претензий не было и нет.
Конфликты в семье? Но их с матерью всего двое, и отношения вроде бы неплохие. Мать на нее никогда ни с чем особо не «наседала» и пятерок не требовала. Отец где-то есть, у него давно другая семья, Лида видится с ним раз в два-три месяца, он ей дарит подарки на день рождения и на Новый год.
