Особо стоят такие газеты, как "Экономическая жизнь" и некоторые другие специальные издания, которые ведутся недурно и представляют довольно большое значение для всякого экономиста, интересующегося русскими делами.
Кроме витрин РОСТА и газет, печатных и устных, других повременных изданий весьма мало. Больших журналов общего характера нет, ибо, по-видимому, они рассматриваются, как своего рода буржуазные затеи, которым не должно быть места в пролетарской России. Зато почти каждое самостоятельное советское учреждение имеет свой печатный орган в виде журналов, вестников и бюллетеней, дающих однообразный материал по специальности данного учреждения. В изданиях подобного рода участвуют по большей части сотрудники такого учреждения, рассматривая свое занятие журналистикой как средство для дополнительного заработка.
Русская изящная литература, взятая под охрану и надзор Луначарского, первое время после революции дала ряд крупных произведений русских беллетристов и поэтов. Однако придерживаясь скорее утилитаристического мировоззрения, большевики не склонны были особенно содействовать развитию этого вида искусства, в особенности, если оно старалось выйти из круга коммунистических идей и лакейского служения временным владыкам. Постепенно русские литераторы, остававшиеся в России, попадали во все более тяжелое материальное положение, не отличаясь от прочей массы. В результате — ряд тяжелых утрат, как Блок и некоторые другие, которые своими революционными произведениями все же внесли новую страницу в историю русской художественной литературы. Намеренно вызывая своей прессой неблагоприятное отношение советских подданных к Европе и русским эмигрантам, советская власть, с другой стороны, принимает все меры к тому, чтобы огородить их китайской стеной от проникновения извне в Совдепию тлетворных влияний в виде частных писем, и особенно газет и всяких иных печатных изданий. И действительно, получить в Советской России какую-нибудь иностранную газету представляется делом архитрудным. Зато какую сенсацию производит появление случайно в каком-нибудь Ростове-на-Дону старого номера парижской или берлинской русской газеты. Составляются компании, которые сообща покупают номера таких газет, котирующихся иногда по десяткам тысяч советских рублей, и читают их, передавая дальше из рук в руки, пока от такой газеты не останутся одни обрывки.
"Религия — опиум для народа" — гласит бросающийся в глаза на стене плакат с красной звездой всякому проходящему или проезжающему мимо величайшей Московской святыни — часовни Иверской Божьей Матери. А раз религия — опиум, дурман, то на государственной власти лежит обязанность предохранить от него свой народ. К этому и направлена в России деятельность большевистских деятелей. Особенно сильные атаки приходилось выдерживать православной церкви в период гражданской войны 1918—1920 годов. Ныне давление на религию заметно ослабело. Та бешеная антирелигиозная пропаганда, которая велась первое время коммунистами, и те резкие формы, которые она сплошь и рядом принимала, вели лишь к непрерывному оскорблению чувств верующих, соответственно закрепляя и развивая религиозный фанатизм в массах. Теперь уже прекращены и принудительное вскрытие мощей, и запечатывание церквей, и ограбление церковных святынь, а также снятие и закрашивание икон, и все это дело заменено теперь областью агитационно-просветительной. Но и эти меры, как, например, чтение лекций, долженствующих убить веру в Бога, периодическое запрещение крестных ходов, богослужений в некоторые дни, исключение Закона Божьего из предметов школьного преподавания, издание специальной стенной газеты антирелигиозного направления, печатаемой в Кремле и проводящей мысль, что священничество паразитирует за счет трудовых масс, что Иверская часовня является сосудом для высасывания священниками из народа в свою пользу миллионов, и что приходские советы, состоящие из столпов старого режима, желают вновь взять власть над народом при помощи церкви и т. д. и как, наконец, тем более, расклеиваемые на стенах кощунственного характера карикатуры, в которых при этом в равной мере достается и священникам, и ксендзам, и раввинам — все это не убивает в народе веры, а напротив того, поддерживает веру, как в существе ее, так и в формах религиозного ее проявления.
