Деятельность Центросоюза оживилась в особенности в связи с началом торговли через Новороссийск, когда делегации подобного же типа молодых и средних лет людей отправились, под видом представителей русской кооперации вообще и Центросоюза в частности, за границу производить заказы для нужд русской кооперации. В то время советская власть еще не решалась открыто вести торговлю и производила ее под вывеской кооперативов "Центросоюза". Можно себе представить, как должны были бы смутиться эмигрировавшие за границу руководители русской кооперации при встрече с некоторыми из тех лиц, которых советское правительство командировало за границу под видом представителей русской кооперации.
В конце концов, когда блокада Советской России фактически прекратилась, эта игра в кооперацию оказалась ненужной, и многие "кооператоры" естественно превратились в руководителей и членов многочисленных советских торговых организаций за границей. Покончив с кооперацией в целом, советская власть в 1921 году открыла борьбу против отдельных членов бывших кооперативных органов, оставшихся в каких-нибудь уцелевших обрывках этих организаций или устроившихся в других учреждениях. Наибольшую остроту это гонение принимает к моменту ликвидации Кронштадтского восстания и началу энергичных действий Антонова[106] в Тамбовской губернии, в которых большевики видели работу местных кооператоров, инспирированных русскими социал-революционными организациями. После этого гонение на кооперацию внезапно стихает и начинается полный перелом в связи с "новым курсом". Хинчук[107], коммунист, стоявший во главе Центросоюза, стал энергично проводить мысль о необходимости расширения действий кооперации в связи с теми широкими перспективами, которые открылись перед кооперацией после перемены отношения к ней советской власти. Однако более точно разъяснить, в чем реально заключаются эти преимущества, не сумел ни он, ни тот кооперативный съезд, который состоялся в мае 1921 года в Москве. По крайней мере, делегаты, вернувшиеся со съезда на места, не смогли равным образом выяснить пославшим их органам, каковы же теперь их пределы полномочий и ближайшие новые задачи.
"Избегнув ошибки Парижской коммуны, — гласит коммунистическая программа, — Советская власть в России сразу захватила Государственный банк, перешла затем к национализации частных коммерческих банков, приступила к объединению национализированных банков, сберегательных касс и казначейств с Государственным банком, создавая таким образом остов единого народного банка Советской Республики, превращая его в орудие рабочей власти и рычаг экономического переворота". Стремясь к вытеснению денег из оборота и обращению банка постепенно в центральную бухгалтерию коммунистического общества, советская власть, однако, остановилась перед невозможностью уничтожить деньги и всецело заменить их социалистическим распределением, пока существует частный торговый оборот. Тем не менее, слухи об изъятии тех или иных денежных знаков из оборота не прекращались зимой 1921 года и производили чрезвычайное потрясение рынка. В конце концов, как признают коммунисты, им даже не выгодно было бы идти по пути уничтожения денег, так как поскольку деньги еще не дошли до своего фактического аннулирования, советская власть имеет возможность получать за них необходимые для нее продукты и содержать те бесконечные учреждения, которые служат для поддержания ее силы.
