Первоначально имевшийся у советской власти источник для покрытия расходов в виде оставшихся наличных государственных средств, конфискованных вкладов в банках, сумм, поступавших на содержание местных совдепов от контрибуций, налагавшихся на буржуазию, в конце концов никакой существенной поддержки ей оказать не мог. Введенный прогрессивно-подоходный налог также не дал никаких результатов. Попытка собрать чрезвычайный революционный налог в 10 миллиардов, как известно, кончилась неудачей, так как было собрано менее 2 миллиардов, и то с величайшими усилиями. Советским финансистам пришлось бросить свои налоговые опыты и пойти по линии наименьшего сопротивления — печатания денег без всякого предела. Этот денежный поток, приводя к обесцениванию денег, — утешают себя советские товарищи Пятакова[108] и их присные, — косвенно приводит к экспроприации денежного капитала буржуазии, сводя его покупательную способность к ничтожной части того, что можно было буржуазии за эти деньги купить раньше, а в конечном результате все более растущее их обесценивание есть в сущности стихийное аннулирование денег. Возникает уже новое опасение, что станок не справится с печатанием потребного количества денежных знаков. Действительно, тут получается безысходный круг. Оттого, что печатается все более и более денег, покупательная способность их пропорционально падает, откуда вытекает необходимость прогрессивного увеличения их выпуска с дальнейшим обесцениванием таковых.
При таком положении дела не может быть речи и о правильном бюджетном хозяйстве. Сметы государственных учреждений составляются упрощенным способом, штатов нет. Поэтому начальство каждого учреждения может принимать без конца новых и новых сотрудников. В то же время существует необычайно сложный порядок разрешения каждого денежного ассигнования, если оно не подходит под имеющийся кредит. Отсутствие кредита на непредусмотренные сметами надобности часто ставит руководителей советских учреждений в весьма тяжелое положение, в особенности, когда приходится разрешить какой-нибудь экстренный расход, например, по возмещению издержек на погребение сотрудника или на пособие его семье. Контроль, благодаря существующим придирчивым формальностям, может всегда воспретить такую выдачу, прекрасно при этом сам понимая, что на пособие в 5000 рублей, выдаваемое из ведомства социального обеспечения, никто, разумеется, не польстится.
Большевики, как и во всем остальном, оказались плохими финансовыми реформаторами. Хотели ввести бюджетное дело в строгие законные рамки, а создали для себя какую-то запутанную и совершенно неприменимую для жизни бюджетную систему. Поэтому финансы страны приходят в еще большее расстройство, и несмотря на то, что точное количество бумажных денежных знаков, выпущенных в оборот, держится в строжайшем секрете, русский рубль катастрофически падает на внутреннем и международном денежном рынках. В последнее время советская власть перестала стесняться и начала опубликовывать даже курс русской валюты за границей в бюллетенях Народного комиссариата внешней торговли (например, к 1-му июня 1921 года английский фунт стоил 77262 советских рубля, царский рубль в 500-х купюрах — 74,5 советских рубля).
