К счастью, господин Ранисий проявил ко мне внимание, порекомендовав скрасить часы ожидания в барнской больнице для скорбных душою. Он польстил мне, сказав, что в стенах этого учреждения моя помощь не будет лишней. Я испытывал по этому поводу вполне обоснованные сомнения, ибо мое знание людей еще не настолько хорошо, чтобы врачевать их душевные скорби. Но на самом деле, я не мог желать лучшего подарка. Увидеть людей, чьи скорби простираются не только на тело, но и на душу — разве может быть что-либо более интересное? Ранее я никогда не сталкивался с подобным.
Директор больницы, кстати, не рожденный сыном Анивиэли, но, тем не менее, осуществляющий общее руководство (среди людей сыны Анивиэли встречаются едва ли не реже, нежели среди эльфов), отнесся ко мне весьма пренебрежительно. Меня это не удивило, я давно отметил для себя, что для человеческих мужчин воспринимать эльфов равными себе задача практически непосильная. Из некоторых намеков я сделал вывод, что причина заключается в нашей внешности, которая кажется им, как ни нелепо это звучит, чересчур женственной. Как бы там ни было, но директор больницы, вероятно, желая зло подшутить над «женоподобным» эльфом, направил меня сразу же в отделение для буйных. Его целью, скорее всего, было напугать меня до полусмерти и, следовательно, сделать так, чтобы мои презренные ноги больше никогда не оскверняли порога его больницы.
Признаюсь честно, в первые же минуты, когда я шагнул внутрь этого страшного помещения, у меня возникло желание сбежать и никогда более сюда не возвращаться. Я не стану описывать то, что я там увидел и услышал — это слишком тяжело даже сейчас, по прошествии некоторого времени. Скажу только, что муки этих несчастных заставили еще сильнее вспыхнуть в моем сердце жалость и сострадание ко всему человеческому роду и укрепили в желании посвятить себя помощи этим несчастным. Однако, несмотря на благие чувства, долго находиться среди скорбных душою я не смог и уже в скором времени вышел в больничный сад, чтобы немного отвлечься и вдохнуть свежего воздуха. И там, среди голых осенних деревьев, произошла встреча, которая сломала мои так тщательно выстроенные планы на будущее.
На одной из каменных скамеек в саду я увидел неподвижно сидящую девочку-подростка. После буйства ее собратьев по несчастью она показалась мне сначала совершенно здоровой, но уже мгновением позже, когда я увидел ее лицо, я понял, что ошибся. Такая тяжелая мертвенность черт не может быть у здорового человека. В другое время я отшатнулся бы от нее в ужасе, но после посещения больницы меня уже не так просто было напугать. Кроме того, когда я подошел поближе, меня поразило выражение невыносимой муки в ее глазах.
