— Это — ты, против Бультерьерши! — авторитетно заявила Оля, когда я показала ей картину.
— Я же не блондинка, — возразила я, — и потом Бультерьерша не так стройна и длиннонога, как моя амазонка.
— Не важно, что-то же натолкнуло тебя на идею этой картины, — настаивала Оля, — вероятно подсознательное желание ее свергнуть.
— В таком случае, я подарю ее Ивану, — сказала я, — он как раз квартиру снял и пригласил меня посмотреть, когда все обустроит, вот и подарок будет на новоселье.
— А Бультерьерша там будет? — спросила Оля.
— Нет, он сказал что, что еще слишком рано им жить вместе — ответила я.
— Все никак не наиграешься, да? — строго спросила Оля, — Либо решись и встречайся с ним легально, либо перестань дразнить парня, это может плохо кончится. Мало ли, что у него на уме. И вообще пора разобраться в себе, и вынести урок из всего, что происходит.
— Оля, мы просто друзья! — сказала я, четко проговаривая каждое слово.
— В таком случае, мы с Кащем тоже придем к Ване, на эти дружеские посиделки, — предупредила Оля.
— Как прикажете, полиция нравов, — согласилась я.
Позже мы купили для моей картины подходящую рамку, и она стала смотреться по-настоящему круто.
Через несколько дней Иван заявил, что он готов продемонстрировать нам свою берлогу, и приглашает меня, Олю и Саню на пиццу и красное вино.
Когда я пришла, Оли и Каща еще не было, полиция нравов задерживалась.
Я подарила Ивану картину, и он пришел в восторг.
— Ты знаешь, мне еще никогда в жизни не дарили картины, тем более нарисованные своими руками! — сказал он, рассматривая мое произведение.
— Однажды, когда я вырасту и прославлюсь, к тебе придут мои фанаты. Они предложат тебе за эту картину чудовищную сумму, — сказала я.
— Тогда я возведу три тысячи сто восемьдесят восемь в шесть тысяч пятьсот девяносто третью степень, извлеку из этого квадратный корень, прибавлю тысячу сто пятьсот миллионов и докажу им, что я уже имею чудовищную сумму, и больше мне ничего не надо! — нежно глядя на меня, сказал Иван.
Потом мы прошли в маленькую комнатушку, которая была соединена с кухней, и сели на диван возле журнального столика, где все было готово для небольшого студенческого пира: гора нарезанной кусками пиццы, пакет сока, две бутылки вина и четыре разнокалиберных стакана.
— Тебе чего налить? Вина, сока? — по-хозяйски засуетился Иван, — А хочешь Бейлис? Пробовала когда-нибудь? Это кофейно — сливочный ликер, очень вкусный. Мне знакомый парень подогнал из дьюти-фри.
