— Но… я… — попытался было оправдаться Айвен. Но, взглянув в глаза Рыжего, он понял, что никакие слова не помогут: там плескались лишь боль и ярость. А еще зарождающееся безумие. — Смотри, гарпии голые летят! — ткнул юноша пальцем куда-то за спину уже бывшего приятеля. Башмачник обернулся, а когда повернулся снова, поняв, то его одурачили, то вора уже и след простыл.
«Ловко ты его, с гарпиями-то», — зазвучал в голове голос.
— Надо же, какие голоса я слышу! А я-то уж думал, что уже ты того…
— Чего «того»?
— Ну, вылечился уже. Раздвоение личности и внутренние голоса, это ведь излечимо? А насчет гарпий, так это так меня приемный отец кормил, когда я есть отказывался.
«Гарпиями кормил?» — не поняло второе Я.
— Отвлекал. Скажет про гарпию, а я рот и открываю от любопытства. Он мне в рот открытый ложку с кашей и совал… Слушай, раз уж ты объявился, может посоветуешь, что делать? Я тут немного умирать собрался, и мне совет нужен…
«Если плавать умеешь, то не забудь камень на шею нацепить. Вены резать нужно вдоль, а не поперек. Яды лучше глотать на голодный желудок и ничем не запивать, не заедать. А вообще проще всего сигануть с высокого обрыва или обозвать вон того усатого жирной свиньей.»
— А я думал, что ты знаешь о том, что со мной творится. Яд убьет меня — и тебя заодно — через несколько часов. Можно попробовать найти противоядие, а можно его как-нибудь выпросить у Ройбуша.
«Ага. Будешь искать какое-то противоядие от какого-то яда, и поможет оно тебе кое-как. Старик-то добрый? Слепой? На голову слаб? За вещами не смотрит?»
— Уже и не знаю.
«Голосую за старика. А так как я — это ты, то решение принято единогласно. Ты, главное, слезу пусти. Вон, видишь бабка луком торгует? Стащи пару луковиц…»
— Ну уж нет! Мне твое яблочко до сих пор во сне снится и в каждом втором блюде его вкус мерещится! Стащу одну, а то на каждого старика слез не напасешься.
Всю оставшуюся дорогу юноша думал, что скажет Ройбушу. На худой конец, можно просто приставить ему нож к горлу, тогда уж точно не выкрутится. Забежав в гостиницу, он уже хотел было попросить управляющего накрыть ему обеденный стол, но тут живот снова скрутило, а левая рука начала отниматься. Взлетев по лестнице на второй этаж, Айвен задержался перед дверью в свою комнату, чтобы намазать под глазами луковым соком и напустить на лицо скорбную мину. Постучал и широко распахнул дверь.
Старика он заметил не сразу и уже решил было, что тот вышел. Но тут вдруг груда тряпья на полу зашевелилась и издала стон. Юноша бросился к лежащему Ройбушу, хватая его под руки и затаскивая его на кровать.
